— А ты?..

А затем Толя и Мадлен услышали свои имена.

Толя мучительно колебался. Еще несколько минут промедления, и все разойдутся в разные стороны! Начнутся поиски!.. Толе было очень неловко выйти из укрытия и признаться, что он все время просидел за камнем и трясся как овечий хвост.

Но Мадлен схватила его за руку.

— Чего ты сидишь — шепотом спросила она. — Пойдем!.. — И первая шагнула вперед. — А вот и мы! — весело крикнула она, выскочив из-за камня, и сразу зажмурилась от двух ярких лучей, которые тут же уперлись ей в лицо.

Ну и попало же им!.. Толя что-то лепетал в свое оправдание, но Алеша дал ему по уху и обещал еще добавить, когда они поднимутся наверх. Николай Кузьмич сдержался, но сказал многообещающе:

— Дома поговорим!

— Значит, я не ошибся? — спросил у Николая Кузьмича Михаил Иванович своим низким, хрипловатым голосом. — Это то самое место?

— То самое!.. — подтвердил Николай Кузьмич. — Я его и через тыщу лет узнаю!..

— Покажи, где примерно лежал Федя Харламов…

— А зачем это тебе?..

И Михаил Иванович стал обстоятельно рассказывать. После того как Мадлен с Алешей ушли, он снова стал просматривать документы и вдруг обратил внимание на запись, которая невольно заставила его вспомнить тот давний день, когда в катакомбы проникли каратели.

Это был один из немногих случаев, когда гитлеровцы отважились спуститься в катакомбы. Они их боялись, их страшила неизвестность темных лабиринтов.

Старое донесение не раскрывало подробности боя. Самым ценным в нем была дата — по ней можно было точно установить, когда именно погиб Федор Харламов. Это произошло всего через два дня после исчезновения Василия Курбатова… Могло случиться, что за такой короткий срок Федор просто не успел передать другим все, что сказал ему Василий Курбатов перед уходом…

Федор был человеком сильным и хладнокровным. В те минуты, когда решалась судьба его и товарищей, он, несомненно, трезво оценивал обстановку.

Одни умирали в катакомбах от ран, другие от голода. И он, возможно, оставил какое-нибудь, пусть зашифрованное, сообщение. Если его найти, то, может быть, удастся сейчас узнать, что передал ему Василий Курбатов.

Долгое время эти коридоры были наполнены газом, которым гитлеровцы старались сломить сопротивление подпольщиков. А потом многое потеряло свое значение и забылось. Поэтому место, где развернулись трагические события, никто и никогда внимательно не осматривал…

Что же теперь искать? Какие знаки мог оставить Федор? Слова, выцарапанные острым предметом на стене? Зарытую в земле жестянку с вложенной в нее запиской? Солдатский медальон? О таком медальоне ребята как-то читали в книге. В него вкладывалась записка с адресом, чтобы в случае гибели солдата можно было об этом сообщить его родственникам.

— Давайте все вместе внимательно осмотрим пространство от камня до входа вот в тот тоннель, — сказал Михаил Иванович и лучом фонарика прочертил это расстояние. Оно было не очень велико — всего метров двадцать.

Приглядевшись, Мадлен заметила, что вся площадка, за исключением узкого прохода, была завалена большими неровными камнями, видимо, отвалившимися в результате взрыва.