Больше она ничего не могла произнести. Ужас сжал ей горло.

Если бы не шлем, можно было бы увидеть, как побледнел Виктор.

— Да… — произнес Виктор. — Вот они какие, эти бактерии!.. Нужно осторожнее ходить, товарищи, — забеспокоился он. — А то попадешь еще на обед этим тварям.

Виктор вынул кинокамеру. Теперь он был уверен, что его пленку возьмут куда угодно, даже в студию научно-популярных фильмов. Богатейший материал. Такого нигде нет!

— Кстати, как называются эти бактерии?.. — деловито осведомился он. — Запиши, Ван. Это понадобится нам для фильма. Ты будешь писать к нему объяснительный текст, ладно?

Он начал снимать котловину, где шевелились отвратительные щупальца, извиваясь, хватая, ударяя друг друга.

— Это серобактерии. Да, Ван? — сказал Тима. (Ван, увлеченный наблюдениями, молча кивнул головой.) — Они опасны для нас сейчас не своим ядом, а силой… — продолжал Тима. — Они могли бы нас задушить, несмотря на все наше снаряжение, если бы мы попали туда. — И сердце Тимы сжалось от страха.

«Нужно быть осторожным, ох, как осторожным!.. — повторял он про себя. — Как-то я не замечал опасности, когда шел с отцом, а теперь вижу — тут не все просто…»

А вслух только сказал:

— Долго мы будем любоваться на этих красавцев? Посмотрели — и хватит!.. Где вода, Ван?

— Да я ее не нашел, — ответил Ван, не отрывая глаз от котловины. Эти отвратительные существа словно гипнотизировали его.

— Ну, так пойдем искать вместе, — сказал Тима.

Вода оказалась неподалеку. Тима зачерпнул ее кружкой, которая была предусмотрительно вложена в одно из отделений пояса, и капнул в нее индикатор. Вода окрасилась в розовый цвет.

— Теперь пойдем дальше и опять возьмем пробу. Если вода окрасится еще сильнее, значит, кислотность повышается и мы идем правильно. А если окраска станет слабее, будем искать другого пути. Но, мне кажется, мы взяли верное направление.

Пробы показывали, что Тима был прав. Розовый цвет становился все гуще и гуще. Близость корня придавала ребятам уверенность. Со стороны туннеля явственно доносились мелодичные перезвоны — они также действовали успокаивающе. Этот радиомаяк связывал их с внешним миром, где радостно сияло солнце, зеленела трава и пышные кроны деревьев отбрасывали благодатную тень.

Здесь же, внутри почвы, царила густая мгла, было сыро, холодно, неуютно; каждый шаг грозил опасностью.

Это понял и Тима, и его товарищи, но по молчаливому уговору они не высказывали свои мысли вслух.

— Скажите, Тима, Ван, — поинтересовалась Катя, — почему теперь, чем дальше мы от туннеля, тем чаше встречаются нам разные живые существа? А ведь раньше их почти не было видно.

— Я тот же вопрос задал отцу, — отозвался Тима. — И он мне все объяснил. Понимаешь, в чем дело: виновата в этом серебряная дорога. Серебро для многих микроорганизмов сильнейший яд. Да, да… Серебро бактерицидно.

— В воде оно не растворяется, — прибавил Ван.