— Догоняй этих бездарей!

На улице оставалась лишь пара вонючих ведер. А за поворотом уже виднелась городская стена. Хоть это радовало. У них действительно было слишком много работы. До сегодняшнего утра они еще как-то справлялись, постоянно пропуская сроки… Но с потерей почти четверти работников, задача стала абсолютно невыполнимой.

— Раз, два, колесим. Что лежит здесь? Поглядим! — Хун прохрипел стишок и весело оскалился, скосив глаза на Грюнера, — Куда торопитесь? Работы меньше не станет.

Работы никогда не становилось меньше. Дарси схватил новое ведро с плавающими посреди мутной жижи отбросами, попытался выругаться, но у него перехватило дыхание и он смог просипеть только нечто вроде:

— Ахшты йо…

— Именно! — Хун остановился возле очередного дома и вытер пот, — Справишься, здоровяк?

Баф ответил как всегда — коронно пожав плечами. Миг, и тяжелый мешок с очередным трупом оказался в большущих руках. Два шага, уханье, и тело перевалилось за борт.

Баф отряхнул перчатки.

— Ты когда-нибудь вообще устаешь? — плечи молчуна опять поехали вверх, — Страшный ты человек, парень. Но полезный!

Хун победоносно взглянул на Дабса, захлопывающего «болтушку»:

— Мы вас сделали!

Дарси даже не улыбнулся. Ноги болели, суставы ныли, нос забила ужасная вонь. «Болтушка» была перегружена и время от времени из-под крышки выплескивались нечистоты. Дарси сплюнул в сторону, но от тошноты ему это не помогло.

— Знаешь, я слышал, что в некоторых городах все еще действует канализация.

— Угу.

— Хотел бы я там оказаться…

— Но ты не там.

Грюнер всегда был реалистом. Во всех ситуациях, в каждой беседе. А вот Дарси вспоминал о канализации и прочих благах с завидной регулярностью — раза два в неделю. Не то, чтобы он не осознавал этого, просто в тот момент, когда очередное помойное ведро встречалось на его пути, мысли Дабса мгновенно переключались на один и тот же круг: как было бы здорово не видеть всего этого. Уехать подальше. Не нюхать. Не трогать. Всего этого… гадства! Они постоянно обсуждали другие города и порядки, все остальные носильщики. Кроме нескольких реалистов, которые предпочитали смотреть прямо на дерьмо, а не в сторону.

Люди Торчеса чаще всего работали в четверках. Двое несли «болтушку», еще двое катили телегу. Нехитрый инвентарь… «Болтушка», она же «толстуха» представляла собой носилки, состоящие из пузатого чана и каркаса с длинными жердями-ручками. В городе неизменно накапливалось огромное количество отходов, и «Болтушка» служила единственным оружием с горами мусора.

И все равно, как бы Торчес не гонял своих людей, проходил день, два, а то и все три — до того, как на очередной улице появлялась команда носильшиков, унося с собой вонь отходов.

Если же нечто нельзя было вылить в «болтушку», его кидали на телегу. Рядом с трупами. О последнем носильщики старались особо не болтать.