– В чем же состоит «но»? Если бы его не было, мы с тобой уже отплясывали бы у меня в кабинете…

– «Но» заключается в том, что мы сами не поняли, как это получилось. Ты ведь знаешь, игры с генами плохо заканчиваются.

– Все равно что делать операции на мозге отбойным молотком.

– Ага. Хитрость в том, чтобы не порушить все на корню.

– Итак, что у нас по срокам?

– Чтобы проделать это еще раз? Если смотреть реалистично, дня два. Может, три.

Барнард разинул рот. В последнее время он слышал только плохие новости и уже был готов к тому, что Кейси заговорит о неделях и даже месяцах.

– Ей-богу, Лу. Это невероятно! Можно доложить президенту?

– Ну, не хотел бы я наобещать и не выполнить… Хотя… Думаю, доложить можно. Достаточно хорошая новость для тебя?

– Более чем.

– Это лишь начало, Дон. Нам еще работать и работать.

– Понимаю, но с учетом того, что ты показал, мы сделали огромный шаг вперед.

– Да. Полагаю, что так.

Кейси подавил улыбку, но его глаза сияли. Барнард был привязан к Кейси – почти как к своим товарищам во Вьетнаме. Он с удовольствием остался бы здесь до конца смены, да не одной. Однако ему предстояло доложить новости. К тому же он прекрасно понимал, что своим директорским присутствием отвлекает сотрудников от работы. И все равно не хотел уходить. Наверху, у себя в кабинете, где из окон лился солнечный свет, в костюме-тройке он чувствовал себя не на месте. Здесь, внизу, было хорошо. Смертельно опасно, но хорошо.

Он улыбнулся, потрепал Кейси по плечу – рукой в прочной резиновой перчатке постучал по его защитному костюму.

– Мне нужно сделать несколько звонков, Лу. Свяжись со мной, как появятся новости.

– Ладно, черт возьми. Теперь иди, сообщи наверх. Поворачивайся, я тебя отключу.

Барнард уже пошел к выходу, затем вдруг остановился.

– Еще кое-что. Чья это заслуга?

Кейси смутился.