Его послушались. Ящик выколотили из-под телеги и понесли под навес. Доктор, раскланявшись, поцеловав ручку пани Каролине, уехал со священником. Прочие вернулись в дом. Снова заняли места за длинным столом с разложенными стратегическими картами. В длинной зале воняло потом и табачным дымом, не помогали даже распахнутые настежь рамы.
Монотонно гудели ранние мухи и голоса. Потом колесо времени дало сбой, шваркнули о стену двери, общий любимец Симарьгл, вереща, простелился по полу и забился под стол.
Светя этими самыми свечками, сразу ведьма и взбешенная рысь, пани Ковальская ворвалась следом с ухватом наперевес.
За ней поплыл из сеней умопомрачительный запах.
– Кулеш со шкварками… – Залуский мечтательно возвел очи горе. – Уважаю… К пиву…
Члены военного совета зашевелились и задергали носами. Оголодавший в дороге Домейко закашлялся, подавившись слюной.
– Вылазь! – завопила пани Каролина, тыкая ухватом под стол. – Вылазь, ирод!!
Все невольно подобрали ноги. Взвыл, получив по косточке, Мирек. Пани Ковальская ему улыбнулась, округлой рукой отерла пот с беломраморного лба.
Залусский пузом налег на столешницу, чтобы не тряслась от толчков напуганного пса:
– Пани Каролечка, это не он.
– А кто тогда разорил мою кухню?!…
– Не я, – Мирек заморгал рыжими ресницами. Симарьгл же по-партизански просочился между ногами и залег под лавкой у стены, подбирая лапы, крылья и хвост и стараясь не сопеть слишком уж шумно. Время от времени лиловый язык все же бегал по черным губам, слизывая сахар с корицей.
– Нет, вы поглядите, что там деется! Вы посмотрите только! Вылазь! – пани топнула каблуком и грянула об пол ухватом.
– Пани Каролина!… – командующий вознесся над столом всей вельможной фигурой и выглядел решительно и мужественно. – У нас тут военный совет, проше! Как закончим, поглядим всенепременно и за ущерб репарации внесем.
– Так мне не прибираться, что ли?
– А это как пани решит. Ясно?!
Повстанцы кто прятался за ладони, кто подозрительно откашливался. Пани Ковальская выкатила глаза и взяла ухватом на караул:
– Так, пан генерал!
Громовой хохот поднял сквозняк, сметнувший первых мух и табачный дым. Пан Кароль с непроницаемым видом выкарабкался из-за стола. Гжечно подхватил хозяйку под локоток, вывел в сенцы и притворил дверь. Отсапываясь, вытер пот с широкого лба. Подмигнул:
– Итак, панове… Шкварки откладываются. Зато тут пан Домейко депешу перехватил, – студент зарделся. – Один из офицеров Лидской крепости, Гелгуд, поднял мятеж.