— Принесите нам ужин и чай в мою гостиную.

А дальше он понёс меня по коридорам дворца, и в какой-то момент мне пришлось схватиться за его плечи, чтобы не упасть. Сил сопротивляться совсем не было, бессонная ночь давала о себе знать и в какой-то момент я просто уткнулась лицом ему в шею. Закрыв глаза, я с удивлением поняла, что мой резерв восстанавливается, и сила тонкой струйкой льётся от него ко мне.

— Ринар? Я не нарочно.

— Бери, ты совсем пустая, — ответил он и крепче сжал меня в таком интимном объятии. Толкнув дверь ногой, он зашёл в большую гостиную, обставленную довольно лаконично и по-мужски. Бежевые полы и стены, тёмно-синий ковёр на полу, гардины в тон на нескольких окнах. Мебель простая, но изящная, без завитушек и инкрустаций, выполнена в одном стиле из светлого дуба и отделана тёмно-синим велюром. На столике рядом с диваном уже были поданы напитки и еда, горели камин и несколько бра на дальней стене, погружая комнату в уютный полумрак.

Не выпуская меня из рук, он сел на диван и развернул боком к себе.

— Не самая удобная поза для еды, — прокомментировала я.

Вместо ответа он откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Я цапнула пирожок со стола и позволила притянуть себя к груди, исчерпывая лимит удивления его поведению. Какое-то время мы сидели в тишине, разбавленной моим жеванием. Пирожок попался на редкость вкусный и мягкий, поэтому я без зазрения совести крошила им прямо поверх Его Величества.

— Дай мне тоже.

Выцепив ещё один пирожок, я хотела отдать его Ринару, но он поймал меня за локоть и укусил прямо из моих рук.

— Ты голодный? — я дала ему укусить пирожок ещё раз и потянулась за тарелкой с нарезкой. Придерживая её одной рукой, второй я кормила нас, а Ринар всё ещё полулежал, держа меня на коленях.

— Голодный и уставший. Зачем ты сбежала?

Я аж поперхнулась от такой наглости, мстительно засунув ему в рот почти целый пирожок.

— Действительно, зачем? Тут же меня все так любили и берегли, — ответила я. Сверкая глазами, он пережёвывал, чтобы ответить, но я всунула ему ещё кусок ветчины и продолжила: — Ты ясно дал понять, что хочешь от меня избавиться, сначала этот нелепый суд, потом твоё молчание и отказ воспользоваться правом помилования. Ты даже богине сказал, что я тебе не нужна, я не очень понимаю, к чему сейчас всё это. Уверена, что у тебя есть ещё кому посидеть на коленках, если уж на то пошло.

Воскресив в памяти все свои обиды и разозлившись, я попыталась вырваться из его объятий, но безуспешно.

— На суде мне было интересно, как далеко они зайдут. Высший Судия уже давно вызывал у меня вопросы своими приговорами, но у меня не было достаточной базы для его смещения. Так что ты снова помогла мне разобраться, как тогда с заговором. Алина, если бы ты не исчезла, то я бы тебе всё объяснил. Вместо этого ещё неделю с лишним мучился вместе с тобой.

— Так тебе и надо.

— Обидно, что ты могла поверить, что я на такое способен!

От возмущения я вытаращила глаза и забыла откусить от куска сыра, который уже поднесла ко рту.

— После того, как ты назвал меня уродливой, сказал, что не против, если со мной что-то случится, навесил на меня мерзкое подчиняющее заклинание, наорал несколько раз, когда твои подручные пытались меня убить за то, что меня чуть не убила твоя любовница? И это я молчу про всякие унижения, которые случались по ходу дела.

— Ты тоже хороша, воткнула в меня кинжал, опозорила перед подданными, перечила и издевалась. Я разозлился.