— В смысле?

— У Алины есть пять этапов ссоры с кем-либо, и они работают в обоих случаях вне зависимости от того, права она или нет. Первый: она дерзит обидчику. Второй: она сомневается в том, насколько пропорционален её ответ. Третий: она ищет оправдания его поведению. Четвёртый: она его прощает. Пятый: идёт извиняться сама. Дерзость, сомнения, оправдания, прощение, извинения. И мы сейчас на третьем этапе.

Ошеломлённая сказанным, я уставилась на кузину.

— Ой, не смотри на меня так! Всем известно, что когда с тобой поругаешься, то достаточно просто подождать, пока ты не придёшь извиняться сама.

От её слов стало обидно и неуютно.

— Да не смотри же на меня так, говорю! Это работает только с близкими. С чужими всё заканчивается вторым этапом, — Карина приобняла меня за плечи. — Ты такая, какая есть. Отходчивая и не любишь затяжных конфликтов, разве это плохо? Давай лучше подумаем, что делать с этим твоим Ринаром, пока ты сама к нему не побежала извиняться, что прервала его развлечения.

— Но-но-но! Вот ещё! Даже не думай! — взвилась Лисса.

— Думаю, что Алине нужно его простить, но так, чтобы он думал, что вымолил это прощение. А ещё чтобы не было соблазна так поступить в будущем, — проговорила Вельма.

— Нужно брать с него клятву верности. До конца его дней.

— Лисса, это нереально. До конца её дней он бы может и поклялся, сама знаешь, как они с императрицами поступают: чуть надоела и в костёр.

— Живую? — шокировано спросила Карина.

— Нет, конечно. Отравят до этого или там с балкона скинут. Мало ли способов. Главное, чтобы тело осталось, без тела её мертвой не признают.

— Это вы сейчас обо мне так мило рассуждаете? — вклинилась я.

— Это мы сейчас думаем, как тебе помочь, — фыркнула Лисса.

— У вас свадьба через три дня. Ты думаешь за него выходить? Или откажешь?

— Вельма, я даже не знаю. У тебя не было видений на наш счёт?

— Ничего стоящего твоего внимания. Я бы тебе советовала повременить. Понимаешь, будь ты его истинной — это одно дело, а так, без связи…

— Связь вернулась. Я утром проверяла. Тоненькая, но есть.

— Это, конечно, всё меняет. Но я бы на твоём месте помучила его до начала осени. Мужчины не ценят то, что им досталось легко, — внимательно посмотрела на меня Вельма.

— И что мне теперь, на десять тысяч золотых с ним спорить? Так проспорю… — грустно вздохнула я.