— Вам придется получать разрешение святейшего папы на брак между бывшими кровными врагами, — не сдавался Никколино Патрицци. — И я сомневаюсь, что вы его получите. Дорогу между вашими домами затопили такие реки крови, что ни один приличный человек не пошлет свою дочь искать брод. Это нечистый внушил вам…

— Освященный брак поможет изгнать нечистого.

— Папа считает иначе!

— Все может быть, — сказал Салимбени, и непристойная улыбка искривила его губы. — Но папа должен мне деньги. И вы тоже. Все вы.

Гротескное заявление возымело желаемый эффект — Никколино Патрицци сел, побагровевший и взбешенный. Салимбени нагло посмотрел на остальных магистратов, словно приглашая высказаться еще кого-нибудь, но на подиуме стояла тишина.

— Мессир Салимбени! — прорезал поднявшийся в церкви недовольный гул голос, и все вытянули шеи, чтобы разглядеть смельчака.

— Кто это сказал? — Салимбени всегда любил ставить на место людей ниже его по положению. — Не скромничай!

— Скромность мне также неведома, — отозвался Ромео, выходя вперед, — как вам добродетель, мессир Салимбени.

— Что же такого важного, — сказал Салимбени, высоко подняв голову в попытке смотреть на соперника сверху вниз, — ты можешь мне сказать?

— Только одно: девица, которую вы возжелали, уже принадлежит другому мужчине.

— Неужели? — Салимбени бросил взгляд на Толомеи. — Как это?

Ромео выпрямился.

— Дева Мария доверила ее мне, и я могу защищать ее до скончания веков. А что соединил Бог, люди да не разъединят!

Секунду Салимбени стоял с недоверчивым видом, затем расхохотался.

— Хорошо сказано, парень. Теперь я тебя узнал. Твой кинжал недавно лишил жизни одного из моих добрых друзей, но я буду великодушен и не стану подавать жалобу, раз ты позаботился о моей будущей невесте.

Повернувшись спиной, Салимбени ясно дал понять, что считает разговор оконченным. Все взгляды были устремлены на Ромео, стоявшего с пылающим от отвращения лицом, и многие сочувствовали красивому юноше, ставшему жертвой негодного маленького лучника.

— Пойдем, сын мой, — сказал команданте Марескотти, отступая. — Нечего делать, игра проиграна.

— Проиграна? — вскричал Ромео. — Это никогда не была игра!

— Что бы ни затевали эти двое, — возразил отец, — они скрепили договор рукопожатием перед алтарем Пресвятой Девы. Ссориться с ними теперь означает идти против воли Бога.

— Ну что ж, значит, пойду! — заявил Ромео. — Ибо небеса изменили себе, позволив этому случиться!