Мы смотрим друг на друга, пока его улыбка не исчезает и веселость в его глазах не сменяется чем-то иным. Чем-то, что обдает меня жаром. Это то же самое чувство, что охватило меня несколько недель назад в винном баре, когда Кэл, от которого пахло, как от воплощения порока, положил руку мне на пояс и прошептал на ухо одно-единственное слово, и во мне разразилась буря.

Я должна сменить тему, пока мои пылающие щеки не подожгли всю кладовку. Разорвав возникшую между нами связь, я отвожу взгляд и снова смотрю на запчасти.

– Значит, инвентаризация. Здорово. Мне надо…

Меня прерывает жизнерадостный женский голос:

– Кэл? Я не с пустыми руками!

Кэл моргает, будто отгоняя нахлынувшие чувства, а затем вздыхает и протискивается мимо меня.

– Извини, я сейчас.

Я иду следом и останавливаюсь в дверях. По гаражу бродит женщина с бумажным пакетом и подставкой для двух кофейных стаканов в руках.

– Американо с жирными сливками и дюжина пышек! – сообщает она, заметив Кэла.

Я кусаю губу. Она знает, какой кофе пьет Кэл.

Потом я смотрю на ее лицо.

Все мое нутро отчего-то напрягается.

Она и правда хорошенькая.

Загадочная женщина вытягивает шею, чтобы заглянуть Кэлу за спину, и замечает меня, стоящую у входа в кладовую и теребящую рукава свитера.

– Ой, я не знала, что ты не один, Кэл. А то взяла бы еще кофе.

Кэл останавливается перед ней и бросает на меня взгляд через плечо. Он потирает шею, представляя нас друг другу.

– Это Люси, наш новый администратор. Она помогает мне с инвентаризацией, – говорит он, глядя на мои круглые глаза. – Люси, это Джолин. Моя бывшая.

Джолин.

Подруга.

Подруга, которая на самом деле бывшая.