– От Эммы, – признаю я, и Кэл на миг замирает, не донеся стакан до рта.

В его глазах мелькает мука. Он делает глоток и со стуком ставит стакан обратно на барную стойку. Имя сестры теперь приносит ему лишь боль. Я тоскую по тем временам, когда оно вызывало радость.

– Ее любимой пианисткой была Имоджен Купер, – продолжаю я. – Эмма хотела стать похожей на нее, когда вырастет. Это моя дань уважения…

– Я понял, Люси, – сердито говорит он, потирая щетину и не глядя на меня. – Хватит уже болтать.

Я практически ощущаю на языке вкус его злости, горькой и жгучей. Поэтому делаю глоток вина, чтобы смыть этот вкус.

Сейчас лучше помолчать, так что я съеживаюсь на стуле, будто ребенок, которого отругали, и прикрываю волосами покрасневшие щеки. Ожидая, пока тяжелая атмосфера развеется, я кручу в руке бокал и рассматриваю свои ногти орехового цвета.

Потом мне на поясницу мягко ложится чья-то рука.

Когда я понимаю, что это Кэл – что Кэл так нежно дотронулся до меня в знак извинения, – я замираю в шоке. Это совершенно невинный жест. Дружеский, ненавязчивый. Кэл, наверное, даже не задумался, прежде чем положить татуированную руку на изгиб моей поясницы, задев до этого мое бедро.

Но со мной это прикосновение творит что-то странное.

Жар обдает мое лицо, грудь, уши, шею. В моем чреве вспыхивает пламя. Меня так шокирует это чувство, что я замираю в ступоре, сжимая ножку бокала побелевшими пальцами.

Кэл наклоняется ближе и шепчет мне прямо в ухо:

– Прости.

От его хриплого голоса у меня по спине бегут мурашки. Он плавно убирает руку, едва не задевая мои ягодицы.

Одно касание.

Одно касание и одно слово, а я будто оказалась в эпицентре взрыва и задыхаюсь от дыма.

Да что со мной такое?

Мне остается лишь надеяться, что Кэл не заметил моей чрезмерно бурной реакции. Я бросаю на него опасливый взгляд.

Это оказывается ошибкой. Кэл слишком близко, и его глаза следят за каждым моим движением.

– Все нормально, – выдавливаю я и облизываю пересохшие губы под пристальным взглядом Кэла. – Я понимаю. Больше не буду о ней говорить.

На его шее проступают вены, когда он отстраняется.