Должно быть, глаза меня обманывают.
Вглядываясь в полумрак бара и стараясь, чтобы мой голос не дрогнул, я продолжаю петь Edge of Seventeen Стиви Никс, аккомпанируя себе на акустической гитаре. Впервые за все время, что я выступаю на сцене, меня охватывает волнение. Мои ноги нервно дергаются на перекладине высокого стула.
Он здесь.
Кэл смотрит мое выступление, сидя у барной стойки.
Из-за неровного пламени свечей по его бесстрастному лицу пляшут тени, а подсветка барной стойки окрашивает его в фиолетовый цвет.
Он смотрит прямо на меня, поднося к губам стакан с чем-то темным. Наверное, виски или бурбон. Своими внушительными бедрами он почти занимает два стула. Его пламенный взгляд действует на меня опьяняюще, будто я сама приложилась к стакану с чем-то крепким.
Я закрываю глаза и опускаю голову, чтобы вернуть себе самообладание, но текст песни перемешивается у меня в голове, и я нечаянно повторяю куплет.
Остается надеяться, что никто не заметил моей оплошности. Я вновь погружаюсь в музыку, выпрямляюсь и со всей душой пропеваю окончание песни. Когда последний аккорд растворяется в громе аплодисментов, я делаю глубокий вдох и снова открываю глаза.
На моем лице расцветает улыбка.
Я отлично справилась.
Мой взгляд возвращается к Кэлу; я улыбаюсь еще шире и прикусываю губу. Кэл вращает стакан длинными пальцами, делает глоток и отводит глаза.
Вновь обретя уверенность в себе, я хватаю микрофон и обращаюсь к аудитории.
– Спасибо всем, кто сегодня пришел. Вы не представляете, как это много для меня значит. Когда я выступаю перед вами, мое сердце радуется, а на лице появляется улыбка. – Кто-то в толпе свистит, и я снова бросаю взгляд на Кэла, но он на меня больше не смотрит. – Я Имоджен, и в следующую пятницу я снова спою для вас. Надеюсь, что вы тоже улыбнетесь. До встречи.