Я не привык умолять, и у меня нет заготовленной речи. Но я надеюсь, что она меня примет.

Меня и маленький подарок, спрятанный в кармане джинсов.

Я выдыхаю и смотрю, как клубится мое дыхание в холодном воздухе. Совсем как сигаретный дым, которого мне сейчас страшно не хватает. Через приоткрытые шторы на окне я вижу наряженную елку – в том же самом месте, куда ее ставили мы. Я отказываюсь думать о Рождестве десятилетней давности, о последнем настоящем Рождестве, полном смеха и веселья. Вместо этого я сосредотачиваюсь на том, чтобы спасти сегодняшнее Рождество.

Я стучусь в дверь и жду, переминаясь с ноги на ногу и отчаянно мечтая о пачке сигарет в заднем кармане. Я закрываю глаза и делаю еще один глубокий вдох. Только через минуту я наконец осознаю, что не слышу лая ее собак. Наклонившись к окну, я пытаюсь хоть что-то разглядеть.

Бесполезно, елка загораживает обзор.

Я оборачиваюсь. Черный «пассат» Люси по-прежнему стоит у дома, я не ошибся.

Во мне зарождается тревога.

Начинает глодать знакомый червячок беспокойства.

У меня перехватывает дыхание, в голове моментально всплывают потаенные страхи и воспоминания о сестре, которая вышла за дверь и не вернулась.

Нет, тот день не повторится.

Люси – не Эмма.

Сглотнув жгучий комок в горле, я оборачиваюсь к безмятежной улице. Ветер, бушевавший еще минуту назад, вдруг угомонился. Повисла мертвая тишина.

Припорошенные снегом улицы пустуют. Все сидят дома, в тепле, пьют какао и обмениваются подарками.

Я спускаюсь с крыльца, смотрю налево и направо, потом достаю телефон.

Ничего. Мое сообщение осталось непрочитанным.

Сердце бьется быстрей. В легких не хватает воздуха.

Судорожно вдохнув, я иду к мотоциклу и пытаюсь сообразить, что же мне делать теперь.

Потом я кое-что замечаю краем глаза, но в первый момент не понимаю, что это значит. Прямо ко мне бегут две знакомые собаки, волоча за собой поводки, но это же какая-то бессмыслица.

Собаки Люси бегут по тротуару, совсем одни.

Это точно ее собаки, но самой Люси нигде нет.