Женщина успокаивающе подняла руку, высвободив ее из-под белого плаща

– Успокойся. Я не думаю, что ты хотела меня обокрасть. Поверь, если бы я посчитала, что ты опасна, то смогла бы постоять и за себя и за свое имущество даже без оружия, – она указала на камень рядом с собой. – Проходи к костру, погрейся. Я тут как раз собиралась перекусить – угощайся, составь мне компанию. Ты ведь, судя по твоей сумке, опоздала на лодку?

Рядом с костром уже был расстелен платок, тоже белый и с гербом Аверда, на котором лежало порезанное пластами холодное мясо, пара пучков зелени и свежий хлеб, купленный, очевидно, здесь же, на Инцмире. Дымилось горлышко металлической фляги, очевидно только что извлеченной из костра. Грейцель вежливо присела рядом, в то же время пытаясь сообразить – как она могла проглядеть это все, когда рассматривала поляну. Ну не раскладывали это пир у нее за спиной, пока она смотрела на оружие!

Садись-садись! – женщина, улыбнувшись, похлопала рукой по теплому камню. – Жестковато, зато тепло.

Грейцель нерешительно присела рядом. Тут же, вспомнив о том, что ужин с родителями у нее так и не состоялся, почувствовала голод. И, сама себе удивляясь, тут же протянула руку к еде.

– Ешь, не стесняйся, – одобрила ее незнакомка. – Пустой живот жизнь краше не сделает.

Она ловко обернула вокруг горячей фляги платок и осторожно разлила по двум походным стаканчикам что-то горячее, сладко пахнущее ягодами.

– Попробуй! Невероятно вкусно!

– А что это? – спросила Грейцель

– Очень вкусный напиток. Саллейда его делают. Дочка угостила.

– У вас есть дочь?

– Две дочери, – улыбнулась собеседница. – И два сына.

Грейцель вытаращила на нее глаза. Женщина выглядела так, что предположить, будто она вообще когда-либо знала, что такое бессонные ночи и стирка пеленок было невозможно. Четверо детей?!!

– Сколько же вам лет?! – вырвалось у нее. – Ой, то есть я хотела сказать, что вы потрясающе выглядите! Я никогда бы даже не подумала, что у вас…

Незнакомка весело рассмеялась.

– Значит, у нас обеих сегодня ночь неожиданностей, – сказала она. – Я вот не представляю, зачем, имея теплую уютную кровать, ночевать в лесу у костра. И, тем не менее, ты сейчас здесь, хотя могла бы пойти домой и утром вернуться на причал.

– Впрочем, о вкусах не спорят – добавила она, заметив, что Грейцель смутили ее слова. – Я, как видишь, тоже предпочитаю ночевать под открытым небом. Правда прохладно уже, но у костра не холодно, да и напиток этот замечательно согревает. Пьем? За то, что нам нравится!

Напиток действительно был потрясающе вкусным. И, вправду, отлично согревал. А также – хорошо помогал преодолеть стеснение и неловкость. Грейцель расслабилась и принялась есть без всякого стеснения.

А еще, она наконец-то набралась смелости, чтобы задать тот вопрос, который давно крутился у нее на языке.

– А вам доводилось сражаться?