Но Рипли словно приклеили к полу. Слишком сильны были боль и страх, она не могла двинуться.

– Я их слышу… Королева!

Выкрутилась вторая заклепка, и этого тоже никто не заметил.

– Королева?.. – спросила Колл.

Рипли словно в тумане осознала, что Колл вообще ничего не знает об устройстве семей у чужих. А она не в состоянии была вдаваться в детали.

– Ей больно!..

Чувство опасности накатило внезапно, одновременно с тем, как Рипли услышала под собой какое-то движение. Посмотрев вниз, она увидела, как лапа чужого, скользнув между опорами, схватила край напольной панели и дернула на себя.

Пол ушел из-под ног Рипли; она пошатнулась и начала соскальзывать. Извернувшись, женщина попыталась ухватиться за край, увидела, как Колл тянется к ней – но было уже поздно. Рипли рухнула вниз.

Колл едва не нырнула следом за Рипли во внезапно открывшуюся дыру.

– Рипли! – закричала она во тьму под полом. – Рипли!

– Какого хера творится?! – рявкнул Джонер, подбежав к ней.

– Я не знаю! Не знаю!

– О, Господи! – простонал Джонер.

Врисс подтянулся к краю дыры и схватил Колл за плечо.

– Аннали, ты свалишься! Отойди!

Колл даже не заметила беспокойства в его голосе. Ее занимало только одно: черный провал, в котором исчезла Рипли.

– Держи! – Ди’Стефано сунул ей в руку фонарик.

Колл снова склонилась над дырой, но увидела только тусклое свечение вдалеке. Издали доносился какой-то скрежет, но это была не Рипли.

Колл включила фонарик, и перед ней раскрылся ад. Поначалу Колл подумала, что смотрит в бездонную яму, змеиное гнездо, но затем поняла: все, что она видит – черное, блестящее, движущееся – все это они. Чужие. Бесчисленные твари шевелились, переползали, отираясь боками, спина к спине. Картина походила на огромный клубок из блестящих хвостов, черепов, лап, и все это дергалось в луче фонарика, сплеталось, подобно змеям.

А в центре этой движущейся липкой живой массы находилась Рипли, схваченная черными лапами. Она лежала на спине, раскинув руки, и Колл сморгнула, отгоняя видение креста из часовни. Заметив, что глаза Рипли широко раскрыты, она почти позвала ее по имени, но вовремя поняла, что та ее не видит. Сейчас Рипли видела только одно: свое будущее.