На них посыпались штукатурка, пыль, лампа отделилась от потолка. Мэгги замахала руками и приземлилась на Элспит, которая сумела устоять на ногах и направить падающую Мэгги так, что та очутилась в кресле. Лампа закачалась, повиснув на оголенных проводах, похожая на не до конца выпавший зуб.

– Нет! – крикнула Элспит, простирая руки к лампе, как будто ее можно было запихнуть обратно в потолок силой воли. – Нет, нет, нет. Мы должны установить ее обратно, Мэгги. Он выйдет из себя. Это плохо. Очень плохо.

Она попыталась залезть на кресло, но Мэгги дернула ее за штанину:

– Погодите. Дайте мне посмотреть, что у нас есть.

Мэгги решила, что, раз она не может остаться спокойной, надо притвориться, что ей не страшно. Этого уже не исправишь. Шурупы, крепившие планку к сухой гипсовой штукатурке, выпали, и заделать все обратно было бы невозможно. Теперь им оставалось одно – попытаться выбраться отсюда до того, как их мучитель явится наверх.

Элспит опять обхватила Мэгги руками, и девочка опять, потянувшись к потолку, попыталась нащупать там что-нибудь, что можно оторвать. Ее добычей стали два шурупа и тонкая металлическая пластинка.

– Есть! – крикнула Мэгги. – Я это знала. Пошли. – Она схватила Элспит за руку. – Тащите ночник.

Мэгги бросилась к двери. Затем остановилась, дала Элспит догнать себя и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Ее пульс так громко бухал в ушах, что это было похоже на спецэффект в каком-нибудь научно-фантастическом фильме. От спешки не будет никакого толку. Спокойствие, осторожность и аккуратность. Это последний шанс, напомнила Мэгги себе. Времени у них осталось мало. Скоро Фергюс явится сюда, чтобы играть в ролевую игру и воплощать свои бредовые фантазии. Но она не станет торчать здесь и ждать его.

Мэгги потерла металлическую пластинку о лосины, чтобы очистить ее, и мысленно приказала своим рукам не трястись. Подошла Элспит, обняла ее за плечи. Они обе едва смели дышать.

Засунув пластинку в щель между дверью и косяком там, где находился замок, Мэгги осторожно, но твердо отжала его пружинную защелку вправо. Послышался звук, похожий на тот, что раздается, когда в почтовый ящик опускают конверт, за ним последовал негромкий металлический стук.

Элспит потрясенно выдохнула, Мэгги вскрикнула. Это казалось таким глупым, таким бесполезным. Из этого ничего не должно было получиться, ведь жизнь совсем не так добра. Девочка повернулась, обняла Элспит, и они заплакали.

– Ты готова идти? – прошептала Элспит. – Мы должны действовать осторожно. Он может быть где угодно.

– Я готова, – ответила Мэгги. – Но если мы увидим его, нам надо будет драться. Вы согласны?

– Согласна. – Элспит сжала руки Мэгги. – Давай.

Мэгги взялась за ручку двери, Элспит – за ее руку, и они обе потянули дверь на себя.

Ничего не произошло. Они потянули еще раз, нажав на ручку сильнее. Мэгги опять засунула металлическую пластину в щель между дверью и косяком около замка, поводила ее вверх-вниз. Пластинка не встретила сопротивления.

– Почему она не открывается? – завизжала Мэгги, ударив по двери кулаком.

Элспит взяла металлическую пластинку из рук девочки и протолкнула ее вверх. Послышался тихий металлический стук. Элспит повела пластинку вниз, и стук повторился. Она вынула пластинку, вставила ее пониже и попыталась продвинуть к самому низу. Опять металлический стук. То же самое повторилось, когда Элспит попробовала довести пластинку до самого верха двери. Она попыталась отжать остальные замки.

Затем прижалась головой к двери, закрыв глаза и бессильно опустив руки, и вздохнула:

– Мне жаль, дорогая. Эта дверь закрывается на пять замков. Должно быть, это центральная система, которая не срабатывает, если отжать одну из защелок. Мы не сможем открыть эту дверь.