Покушение Д. В. Каракозова на императора Александра II стало переломным моментом в отношениях верховной власти и подданных. До этого события царь мог в любое время без охраны выйти из Зимнего дворца, пройтись по Летнему саду или отправиться куда-то в экипаже. После покушения Александр II уже был скован пусть и примитивными, но обязательными требованиями охраны и относительно свободно посещал публичные места скорее по инерции, нежели с интересом, и в той мере, в какой это диктовалось безопасностью обстановки. Можно сказать, что покушение Каракозова в своем роде открыло «охоту на царя» — серию нападений, завершившихся в 1881 году взрывами на набережной Екатерининского канала (ныне канала Грибоедова) и скорой смертью раненого императора в покоях Зимнего дворца.
Первое десятилетие царствования Александра II было отмечено рядом ключевых государственных реформ и важных событий. В 1856 году закончилась неудачная Крымская война, по результатам которой Россия потеряла Черноморский флот и часть сфер влияния, но получила мир и опору для дальнейшего развития. В 1857 году император упразднил влачившие жалкое существование военные поселения, которые, как стало ясно к тому времени, не оправдали идею совмещения военной службы с выполнением сельскохозяйственных работ. В 1861 году в результате отмены крепостного права огромное количество крестьян получило личную свободу, что позволило создать базовые предпосылки для построения экономики на рыночных принципах. В 1864 году стартовала земская реформа — кардинальное изменение системы местного самоуправления путем формирования на местах выборных, «бессословных» земств. В том же году страна получила новую судебную систему, построенную на принципах гласности, беспристрастности и состязательности. Эти преобразования стали называть «великими», что подчеркивало их огромное историческое значение для государства российского.
Великие реформы способствовали бурному развитию отдельных сфер общественной жизни. Но сохранение самодержавия в неизменном виде и неравномерное распределение ресурсов среди населения, в первую очередь — непродуманное перераспределение земли, порождали противоречия и нестроения.
В условиях полуреформированной страны среди небогатых дворян витали социалистические идеи равенства и социальной справедливости. Благодатной почвой для культивирования этих знаний стала студенческая среда. Учащаяся молодежь собиралась в тайные кружки с целью развития и пропаганды своих идей, создавала коммуны как прообраз организации будущего общества, вела подготовку государственного переворота.
Наиболее многочисленной из подобных групп была организация «Земля и воля», члены которой стремились создать предпосылки для крестьянской революции. В орбите «Земли и воли» находились кружки, объединенные убеждением в необходимости радикального переустройства государственной власти и жизни. Таков был, в частности, кружок Николая Ишутина, студента, приехавшего в Москву и сразу включившегося в революционное движение.
Вдохновляясь идеями Н. Г. Чернышевского, запечатленными в его романе «Что делать?», он организовал небольшую коммуну с кассой взаимопомощи, бесплатные библиотеку и школу. По примеру главной героини романа ишутинцы открыли переплетную и швейную мастерские, в которых полученная прибыль на справедливой основе распределялась бы среди работников. Они подражали Рахметову своим аскетизмом, дисциплинированностью и идейностью. Ишутин постепенно становился главным «рахметовым» в революционной студенческой среде и такого же подражания идеалу требовал от других.
Созданная под его началом «Организация» — объединение нескольких молодежных кружков — сочетала пропаганду с заговорщической деятельностью. К тому времени, когда революционная агитация охватила бы значительную часть населения, его представители должны были обратиться к царю и правительству с требованием о переустройстве страны на принципах социалистического государства. В случае отказа радикально настроенные участники допускали возбуждение революционного мятежа и совершение цареубийства.
Идеи заговора получили достаточно ощутимую поддержку среди участников общества. Некоторые из активных кружковцев всерьез полагались на террористическую тактику, способную, по их мнению, привести к государственному перевороту. Для целей ведения террористической деятельности в рядах «Организации» выделилась группа «Ад». Главными качествами заговорщика Ишутин называл конспирацию и преданность делу:
«Член «Ада» должен был в случае необходимости жертвовать жизнью своею не задумавшись. Жертвовать жизнию других, тормозящих дело и мешающих своим влиянием. В случае убийства кого-либо член «Ада» должен иметь при себе прокламации, объясняющие причину убийства; член «Ада» при этом имеет с собою шарик гремучей ртути, держа в зубах во время убийства, после должен стиснуть этот шарик зубами, а от давления гремучая ртуть производит взрыв, и посему смерть, и притом обезображивает лицо так, что потом нельзя будет узнать лицо убийцы. Это бы делалось на предмет безопасности для других членов.»
Оставшись сиротой в двухлетнем возрасте, Ишутин воспитывался в семье родственников Каракозовых. Неудивительно, что его двоюродный брат, Дмитрий Каракозов, оказался в итоге в сфере ишутинского влияния, впечатленный новыми идеями, захватившими Ишутина. Каракозов вступил в ишутинский кружок в 1865 году, и его целиком поглотил единственный пункт программы — цареубийство. Другие участники общества его рвение не поддерживали, рассматривая устранение царя в качестве крайнего варианта развития революционного движения. По их мнению, первостепенной задачей была пропаганда социалистических идей среди крестьян и зарождавшегося рабочего класса. В этом смысле ишутинцы стали предвестниками «хождения в народ», получившего широкое распространение в 1870-х годах.
Любопытно, что накануне каракозовского выстрела (или, по некоторым источникам, в сам день покушения) основная часть «Организации» провела собрание в Москве, на котором ее участники решили разъехаться по провинциям в целях агитации. На собрании они определили основные места для поселения и области пропаганды. Но выстрел Каракозова в императора не позволил им открыть дорогу народническому движению в России.
Лишенный поддержки других участников общества, Каракозов по собственной инициативе отправился из Москвы в Санкт-Петербург, чтобы самолично реализовать свои планы по физическому устранению императора. Первое время в Петербурге Каракозов блуждал по кабакам и распространял среди рабочих прокламации, в которых призывал к революции и установлению социалистического режима. Ишутинцы пытались образумить его и заставить вернуться в Москву, и на короткое время это им даже удалось. Тем не менее, спустя несколько дней Каракозов снова явился в столицу. Сначала он переночевал у знакомых, а затем устроился в Знаменскую гостиницу, вскоре купил на рынке пистолет, уже в магазине докупил пули, вернулся в гостиницу и зарядил оружие.
На второй день после описанных приготовлений Каракозов совершил покушение.
Описываемые события произошли 4 (16) апреля 1866 года. Завершив прогулку по Летнему саду и подойдя к ожидавшей его коляске, Александр II начал надевать шинель. Вокруг коляски образовалась толпа из прохожих, жаждавших увидеть царя. Внезапно раздался выстрел. Некто из толпы толкнул локоть стрелявшего и пуля прошла мимо цели. Преступник бросился бежать вдоль Невы по направлению к Прачечному мосту, но был остановлен двумя унтер-офицерами. При задержании он представился крестьянином Алексеем Петровым. При нем, помимо пистолета, были обнаружены фунт пороха и пять пуль, три сильнодействующих яда (синильная кислота, стрихнин и морфий), две прокламации «Друзьям рабочим», письмо некоему Николаю Андреевичу (впоследствии оказавшемуся Ишутиным) и маленький лоскуток бумаги с отдельными словами, написанными карандашом.
Личность преступника установили только после обыска в Знаменской гостинице. В номере, где проживал арестованный, обнаружили мелкие лоскутки исписанной бумаги, которые оказались клочьями уничтоженного письма. Из этих обрывков следователи составили адрес: «В Москву: на Большой Бронной, дом Полякова, № 25. Его высокоблагородию Николаю Андреевичу Ишутину». Доставленный в Санкт-Петербург, Ишутин сообщил следствию настоящее имя преступника — своего двоюродного брата Каракозова.
Спасителем царя, помешавшим Каракозову выстрелить прицельно, стал крестьянин Осип Иванович Комиссаров, промышлявший в столице шитьем головных уборов. О случившемся он рассказывал так:
«Сам не знаю что, но сердце мое как-то особенно забилось, когда я увидел этого человека, который поспешно пробивался сквозь толпу; я невольно следил за ним, но потом, однако, забыл его, когда подошел государь. Вдруг вижу, что он вынул и целит пистолет: мигом представилось мне, что, коли брошусь на него или толкну его руку в сторону, он убьет кого-либо другого или меня, и я невольно и с силой толкнул его руку кверху; затем ничего не помню, меня как самого отуманило.»
Сначала по городу, а потом по всей империи разнеслась новость о спасении царя простым мужиком. Комиссарова сравнивали с Иваном Сусаниным, спасшим молодого царя Михаила Романова от польско-литовского отряда. В театрах страны ставили оперу Глинки «Жизнь за царя», намекая на идентичность подвигов Ивана Сусанина и Осипа Комиссарова. Историю делал еще ярче тот факт, что оба героя происходили из одной местности Костромской губернии: их родные деревни отстояли друг от друга всего на 12 верст. Вечером в день покушения Осип Комиссаров был представлен императору на приеме в Зимнем дворце. Царь его благодарно обнимал, одарил Владимирским крестом IV степени и ввел в потомственное дворянство с фамилией Комиссаров-Костромской.
Следствие велось стремительно. Уже на следующий день после покушения состоялось первое заседание следственной комиссии, председателем которой был назначен граф М. Н. Муравьев. В связи с нахождением ишутинского кружка преимущественно в Москве, по приказу Муравьева в бывшей столице была создана временная комиссия
О способах работы комиссий красноречиво говорят произнесенные на суде слова подсудимого Лапкина: