Стена

— Откуда она здесь? — Лялька пнул кирпич в основании стены.

— Она всегда тут была, — Кузьмич пыхнул трубкой и почесал бороду.

— Вокруг деревни никогда не было стены, — Лялька достал фляжечку, цокнул горлышком об зубы и длинно глотнул самогон.

— Это твоя стена, Лялька, она всегда тут была, сейчас ты просто начал ее видеть, — Кузьмич взял у Ляльки фляжку.

Лялька с тоской глянул на Кузьмича:

— Что мне делать?

— Не знаю. Можно попробовать идти вдоль этой стены, тогда возникнет иллюзия, что есть какой-то путь, а у него есть смысл — это обычно называют жизнью. Люди всегда идут вдоль стены, что сами построили вокруг своего мира, но при этом уверены, что живут полной жизнью. Можно попробовать сломать стену или перелезть. Тогда о тебе напишут книгу. Мир любит таких. Сильных и смелых. Удовлетворит ли это тебя? Удовлетворит ли, что весь смысл твоей жизни — ломать стену или перелезать через нее? Можно ничего не делать. Как большинство. Стена есть — такова данность. Значит, надо просто как-то жить с этой данностью. Можно еще перестать создавать стену в собственном уме, ну ты понимаешь меня, да? — Кузьмич хитро прищурился на солнце.

Лялька развернулся спиной к стене, плюнул под ноги и почти побежал в сторону леса.

«Идиот», — подумал Кузьмич.

«Надоело», — подумал Лялька.

Стена растворилась, как только Лялька добежал до леса. Кузьмич посмотрел на простор, который открывался за стеной, на лес, в котором скрылся Лялька.

— Ну не понимаю я, почему он считает, что заблудиться в лесу своих измышлений — выбор, который избавляет от бесконечного хождения вдоль стены собственных заблуждений, — сказал Кузьмич куда-то в бороду.

Он вдруг вздрогнул от голоса над головой. Тихо, словно извиняясь, какая-то женщина сказала: «Извините, Фриц Васильевич, я за Валентином».

Кузьмич с тоской посмотрел в сторону столетней деревни:

— Сказки кончились, — он улыбнулся в небо.

Летуны

— Кто это, — спросил Лялька и ткнул пальцем в небо, — на летательном аппарате?

— Летуны, — ответил Кузьмич.