— Видите ли, в прошлом веке, когда господствовала так называемая классическая физика и считалось, что все сводится к чисто механическому движению, в природе просто не оставалось места для бога.

— Кое-что об этом я в свое время читал, — заметил комиссар.

— Но как вы, должно быть, знаете, классическая физика оказалась несостоятельной. Мир далеко не так прост. А это значит…

— Понимаю, — сказал Бэрд. — Вы хотите сказать, что новейшая физика, отвергнув классическую, тем самым поставила под сомнение и ее атеизм?

— Да, в общем так. Если не вдаваться в подробности.

«Хотя именно в них, — подумал Бэрд, — и заключена, видимо, суть дела». Но комиссар не чувствовал себя достаточно подготовленным, чтобы окунуться в их водоворот. Поэтому он сказал:

— Следовательно, вы не видите ничего противоестественного в том, что человек, занимающийся физическими исследованиями верит в бога?

— Видите ли, — медленно произнес Грехем, — должен же быть у человека в наше время хотя бы какой-то идеал. Иначе к чему все то, что мы делаем?

— Спасибо, — сказал Бэрд, подумав про себя, что эта часть разговора для понимания сложившейся ситуации, пожалуй, ничего не прибавила. — Я узнал все, что хотел. Против вас у меня нет никаких улик. И все же вы были последним у Девидса. Если решение находится у вас, я прошу вернуть его не позже завтрашнего утра.

Грехем как-то странно взглянул на комиссара. Казалось, он хотел что-то сказать, но промолчал.

К загадочному Сойку у Бэрда никаких видимых подходов не было — в предстоящем разговоре комиссару приходилось полагаться на собственную интуицию. Положение, однако, сложилось довольно странное. Та же интуиция подсказывала Бэрду, что ни Сигрен, ни Ленгли, ни Грехем в похищении замешаны не были. Следовательно, оставался Сойк. Требовалось только установить, что он заходил к Девидсу вслед за Грехемом.

С другой стороны, простая логика говорила, что и это еще ничего не докажет окончательно. Если Сойк действительно был у Девидса после Грехема, то за оставшиеся несколько минут кто-то мог зайти к нему еще раз. И тогда все придется начинать сначала…

Но пока об этом рано было думать. Многое зависело от разговора с Сойком.

Когда комиссар вошел в его комнату, Сойк торопливо спрятал в ящик какие-то листки и быстро поднялся навстречу комиссару. На его губах промелькнула загадочная улыбка.

Бэрд огляделся, думая, с чего бы ему начать, но Сойк опередил его.

— Присаживайтесь, господин комиссар. Вы, должно быть, не знаете, как приступить к допросу? Я помогу вам. Всегда следует помогать ближнему. Ваша задача — узнать, кто взял у Девидса решение, не так ли? Ну, так вот, решение взял я.

Сойк заговорчески улыбнулся и, склонив голову набок, посмотрел на комиссара кристально невинным взглядом.

От неожиданности Бэрд даже несколько растерялся. Странное признание. Но молчать было нельзя. И комиссар спросил первое, что пришло в голову:

— Зачем вы это сделали?

Сойк усмехнулся: