Религия, философия, государственная идеология – последовательные звенья одной стези под фактором коммуникативного, самодостаточно ограниченного для тех времен Израиля (рассмотрите географию Израиля и его взаимосвязей) – повлияли на всю историю человеческой цивилизации. Украина также в геополитическом плане очень схожа с Израилем: посмотрите на карте. Это своего рода большой северный Израиль, только менее сконцентрированный. Украина находится на пересечении торговых путей с севера на юг («из варяг в греки») и с востока на запад (ветвь «Шелкового пути»). Израиль более сконцентрированный и меньший хаб между континентами, но расположен в геополитическом, торговом центре древнего мира на торговых пересечениях из Азии в Европу и Африку.

Евреи – одна из самых древних народностей, населяющих планету. Именно они даровали миру монотеизм, религию одного Бога, породив христианство и ислам. Многие не понимают значимости этого факта. Но если рассматривать мировые парадигмы существования, то в основе сегодняшней либеральной демократии лежит христианство, а его дали миру евреи. Именно Тора лежит в основе Библии, именно на основе иудаизма Христос открыл человечеству понимание любви, а ислам – раскрыл обоснованность необходимости покорности Богу. Но это предметы теологические и являются рассмотрением данной книжечки лишь косвенно. Факт в том, что евреи стоят у основ трех мировых религий: иудаизма, христианства и ислама. А эти три религии являются основополагающими философскими стержнями для нескольких миллиардов человек.

Глубочайший ироничный парадокс в том, что евреи, породив для мира христианство и ислам, сами не приняли их, оставшись в своем иудаизме, чем навлекли на себя ненависть многих последователей ими же порожденных религий. Это как ссора между родственниками: чем они ближе, тем жарче ссора, потому как ссорящиеся знают досконально, где самые больные места. Породив христианство, но не приняв его, евреи вызвали на себя мощнейший поток ненависти и преследований на протяжении последних двух тысяч лет.

В то же время иудаизм является религией одного и единого Бога. Это очень важно. Потому как он зародился в политеизме, многобожии. И всё в иудаизме создано для защиты этой веры в одного и единого Бога. Вокруг этого крутится весь иудаизм: вокруг одного и единого Бога. Почитайте заповеди Моисея. Первые три из десяти касаются непосредственно одного и единственного Бога. И это было сделано в те времена, когда мир жил еще от пятисот до тысячи лет (в зависимости от места) в многобожии и под его мощнейшим давлением. В Египте, Месопотамии, Римской империи были политеистические религии, которым противостоял иудаизм с его одним и единым Богом. По сути, иудаизм – это стержень христианства и ислама, вокруг него были развиты их собственные учения, философия и дальнейшее влияние.

Так вот именно за это евреев ненавидели: за другую веру, которая породила религию ненавидящих и не признавала ее. А до XIX века, до появления национализма в массах, именно религия была самым главным идеологическим фактором разделения людей, начиная от свадеб до постоянной межрелигиозной резни и войн. Представьте тогдашнюю обиду христиан, а позже и мусульман на иудеев. Это как обида детей на не признающих их родителей. Естественно, в странах, где доминировали христианство или ислам, евреев-иудеев пытались всеми возможными и невозможными способами склонить в свою веру. И до появления национализма в XIX веке евреи-иудеи, переходившие в веру той местности, где они находились, спокойно ассимилировались и становились «своими». Но очень многие хранили верность именно своему иудаизму под огромным давлением. И это длилось иногда в поколениях более двух тысяч лет. Со становлением религий-детей иудаизма давление на евреев многократно усилилось. Фактически иногда они становились бесправными изгоями с лишь часто сомнительным правом на жизнь и на жалкое влачение существования. Но религиозное упорство, заложенное и сконцентрированное в заповедях-завете, было выше, и евреи-иудеи в условиях постоянных гонений и унижений учились выживать. Гетто, различные запреты на собственность, недвижимость, занятия очень многими видами деятельности, ограничения во всем, повышенные налоги и просто изгнание или в любой момент уничтожение – в таких условиях евреи сохраняли свою веру и пытались при этом выжить. Часто лишь то, что можно было унести в неожиданном бегстве, составляло имущество иудея. Всё это, с одной стороны, делало жизнь евреев крайне тяжелой и невыносимой, а с другой, чуть ли не на генетическом уровне выкаливало в них более сильные характеристики, повышавшие выживаемость. Поэтому евреи часто более хитрые, более усидчивые, с лучшей памятью, более самоироничные со всеми исходящими последствиями. Представьте: жить в ограниченном круге, пространстве, условиях с разрешением лишь заниматься некоторой торговлей и ростовщичеством (потому как христианам зазорно), часто без собственной недвижимости, с запретом на земледелие и с угрозой изгнания и убийства. И так жить в поколениях, заучивая наизусть Тору, потому как в любой момент могут прийти и уничтожить религиозные свитки. Естественно, это в определенной мере стимулировало более высокую эволюцию и объясняет торговую и финансовую жилку у евреев, для чего требуются память и математическая логика.

В разных странах в периоды религиозных обострений евреев изгоняли по религиозным соображениям нетерпимости их веры. Как, например, в 1290 г. из Англии, в 1394-м – из Франции, в 1492-м – из Испании. Часто изгоняли, а потом снова возвращали для стимулирования торговли, затем грабили и снова изгоняли. Почему же евреи не исчезли, как многие народы, не испытавшие и сотую долю тех мытарств? Ответ прост: они фанатично группировались вокруг веры, вокруг простой, но одновременно очень глубокой идеи единства Бога. Это позволяло им сохранить свою уникальность, но одновременно подхлестывало ненависть тех вероисповеданий, которые они сами парадоксально и породили. Но нас более всего интересуют процессы, связанные с Украиной. Также ввиду бытовой политизации еврейского вопроса в Украине, да и в России, далее я буду излагать свой взгляд на еврейский вопрос в более понятном и простом ракурсе.

В исторической Украине (на окраине лесополосы со степью), в Киеве, евреи начинают постепенно расселяться в IX–XI вв. с появлением здесь торговых путей, с ростом цивилизации и заселенности. Викинги и славянские племена ведут военную и властную экспансию, а евреи присоединяются к торговой. Это совершенно не значит, что евреи на территории современной Украины до этого не жили. Можно вести их историю со времен Месопотамии и Ахеменидов, и в таком случае они будут иметь больше прав являться автохтонным населением Украины, чем славяне и более поздние украинцы или русские. Но это скорее домыслы и ирония. А правда в том, что евреи с древности, скорее всего, жили здесь в причерноморских городках наравне с греками и армянами, занимаясь торговлей. И эта торговля процветала или увядала в зависимости от исторического периода возникновения или упадка государств, существовавших и контролировавших побережье и степь. С появлением «форпостов» торговли по торговому пути «из варяг в греки» евреи появляются и в лесной части над степью. С падением Хазарского каганата (часть элиты Хазарского каганата приняла иудаизм) во второй половине X века евреи все больше переселяются в Украину, Чернигов и Киев. Почти в то же время в Европе начинается эпоха крестовых походов (с XI века), которая обостряет религиозность, настраивает враждебно жителей христианских, да и исламских стран по отношению к не признавшим их иудеям. С этого времени давление на евреев значительно увеличивается. Они начинают постепенный отход из стран гонителей на окраины христианского мира, оттуда, где гонения обострялись, разделяясь на две основные группы ашкенази и сефардов. Группа ашкенази выдавливалась на восток тогдашней Европы, а сефарды через Испанию в Африку. Возможно сказать, что за славянской экспансией на восток следовали также евреи. Первые князья славян и викингов довольно безразлично относились к религиозной нетерпимости, а принятие ими христианства скорее носило политический характер, чем было трансцендентным позывом души. Вспомните, как принималось христианство на Руси или то, как уже после Киевской Руси в конце XIV века великий князь Витовт в зависимости от политических выгод переходил из католичества в православие и наоборот. По сути, X–XIV век – период становления христианства у славян (чудесный фильм А. Тарковского «Андрей Рублев» дает об этом представление) с уничтожением предыдущей политеистической религии – не был таким религиозно обостренным по отношению к евреям, как в Западной и Центральной Европе. Поэтому евреи массово мигрировали оттуда в Польшу, Украину, Белоруссию (Великое княжество Литовское), где им открывалась возможность существовать и где в то время были минимальный гнет и ксенофобия по религиозному признаку, где местными элитами они считались выгодными как с точки зрения развития коммерции, так и с точки зрения религии. Ведь фактически евреи – основатели христианства, посредством принятия которого идеологически князья управляли населением и сами могли открыть для себя двери ближе к цивилизованному миру, обновившему идеологическую парадигму существования с язычества на монотеизм. Кто бы там что ни говорил, но христианство вывело человечество на более высокий уровень развития без повседневной крови, жертвоприношений и предоставило новую идеологическую, менее конфронтационную возможность формирования вертикали управления обществом.

К XV–XVI вв. часть евреев Европы осела в Речи Посполитой, где интегрировалось в торговлю и ремесленничество. Местное население проживало в основном в сельской местности, а в городках, вокруг княжеских и боярских имений, обитали тогда еще не определившиеся по национальному признаку нацменьшинства. Они расселялись по религиозным отличиям и формировали свои религиозные «диаспоры»: армянские, еврейские, караимские, татарские (мусульмане). Торговля, финансы и ремесло были основными доходами этих диаспор. Вертикаль власти, как военная, так и гражданская, опиралась на сельских жителей, которые являлись ее основой. А еврейские и остальные диаспоры находились как бы сбоку от христианского государствообразующего большинства, но выполняли свои функции, особенно в торговле, обмене и особенно городских ремеслах. И так как евреи концентрировали в своих руках торговлю и финансы, они были выгодны власти с точки зрения собирания налогов. Лучше и легче получить «живые» деньги с нескольких евреев-торговцев или ремесленников, чем собирать налоги, часто «натурой», пшеницей, шкурами, медом с сотен крестьян. Случалось, что еврейским купцам перепродавали право собирать налоги или устраивать «винокурни», потому как они более скрупулезно относились к вопросу, а сама жизнь в городках предрасполагала к концентрации капитала. Если феодалу срочно понадобились деньги, он отправлялся к диаспоре (притом не всегда еврейской, хотя еврейские были наиболее многочисленны), а они концентрировано жили в городке, собирали деньги между собой и одалживали в обмен, например, на какое-то послабление со стороны феодала или возможность заняться тем или иным прибыльным ремеслом, торговлей с элементами монополии и проч. Естественно, это всё в конечном итоге ложилось на плечи обычных селян, которые не были сгруппированы как диаспоры. Часто селянин не мог сделать того, что диаспора, и вынужден был прибегать к диаспоре. Но разве была в этом виновата диаспора? Ее действия фактически жестко регламентировались властью, которая сама изначально опиралась на огромное сельское население.

Получался парадокс: власть, опиравшаяся на население, с одной стороны, руками диаспор усиливала гнет и налоговую нагрузку на это же население. А с другой стороны, население, поддерживающие феодалов в религиозной парадигме ограничения диаспор, создавало этими ограничениями предпосылки для концентрации капиталов у диаспор. С одной стороны, у евреев не было возможности полностью влиться в общество и стать равными из-за разности в религии, им запрещено было заниматься многими занятиями обычного населения, что вызывало их концентрацию в городках и на определенных занятиях. С другой стороны, именно эта концентрация позволяла им аккумулировать средства в их общине и одалживать их с выгодами для себя и с потерями для обычного населения. Смешно то, что население винило в этом не себя и часто не саму свою власть, а именно ограничиваемых ими же диаспор, одновременно с тем, что считало необходимым поддерживать свою религию-веру, которая ограничивала евреев. Еврейская, как и другие не столь многочисленные диаспоры, вызывала у местного населения ненависть, потому как это население сталкивалось с ограничениями, которые были предоставлены их феодалами за деньги, одалживаемые евреями, которых в свою очередь не давали ассимилировать по причине веронетерпимости сами же селяне. Например, хотел селянин поставить шинок (кафе-бар-ресторан), а не мог, потому как это мог сделать только феодал или еврей, который ему одолжил в свое время деньги и выкупил «лицензию», а деньги аккумулировал у еврейской общины, которую сгруппировал, сконцентрировал в своем занятии сам селянин, ранее бивший себя в грудь, что он «православный, это наша земля, и нас много». Но в чем виноваты евреи? В том, что само население поставило их в такие условия выживания и заставляло жить крайне обособленно от остального общества только из-за вопросов религии, которую же сами евреи им фактически дали? Но подавляющему числу населения это не то что тогда, но и сегодня на голову «не налазит» из-за малограмотности и недальновидности в просчете будущих ходов в причинах и следствиях.

Ведь ограничения по определенному признаку группируют людей в общества, в которых в противостояние наложенным ограничениям всегда концентрируются усилия, притом не важно, какого свойства эти усилия для компенсации самих ограничений. Евреи тогда богатели ровно настолько, насколько их ограничивали. С другой стороны, их вырезали настолько, насколько они переходили еле различимую грань баланса возможной компенсации. Евреев не любят, но за что? За то, что сами их своей «гордыней» поставили в такие условия выживания на протяжении тысяч лет и не давали им жить со своей религией наравне с другими?

Если сегодня любую религиозную группу, без государственности на долгие годы, поставить в жесткие рамки ограничений, но не полного уничтожения, то она повторит эволюционный путь иудаизма и евреев. Старообрядцы в царской России тоже славились купеческой жилкой, да и многие другие ограниченные общества, потому как концентрация усилий, в том числе финансовых, была залогом их непосредственного выживания.

Большинство в обществе расслабляется, упиваясь своей властью и возможностями, а меньшинство, ограниченное по какому-либо признаку, группируется, экономит, аккумулирует средства и усилия. Поэтому единицы меньшинства часто имеют больше, чем единицы большинства, хотя сами и порождают меньшинства, загоняя в ограничения.

Многочисленные восстания населения против власти в Украине часто выливались в безмозглую резню и погромы религиозных и национальных меньшинств даже только потому, что они меньшинства. Во времена антипольских восстаний Богдана Хмельницкого или Колиивщины вырезались целые города и кварталы, которые населяли евреи и другие религиозные меньшинства. Ярость толпы бездумна, а ненависть падает на любого, отличающегося от массы большинства. И вина евреев была здесь только в том, что они другой веры, и не более. Власти же всегда подогревали эту ненависть среди черни и малограмотного населения, ведь им было выгодно перекладывать свою алчность и жадность на евреев. Да и то с расчетом на то, что население в своей слепой ярости уничтожит тех, у кого оно еще недавно одалживало аккумулируемые ограничениями средства, и ему не понадобится отдавать бездумно потраченные долги. Кстати, такое повторялось во многих странах, пока степень накала не заставляла евреев или другие религиозные диаспоры переселяться в другие места, где отношение и гнет были более терпимы.

Также замечу, что одним из показателей-маркеров прогнозируемого падения территории или государства является отток еврейского населения: значит жизнь там значительно ухудшается прежде всего для самых широких слоев населения и дело идет к войне. Это довольно спорный момент, но такое наблюдение присутствует. Возьмите для примера любые страны, изгнавшие евреев, а потом разрешившие им вернуться. Англия изгнала евреев в 1290 г., а Кромвель (1655 г.) разрешил возвращаться. Фактически период 350 лет войн и сплошного насилия вроде Столетней войны, гражданских войн вроде Алой и Белой Розы, религиозной резни между католиками и протестантами. Вспомните, как Елизавета I переписывалась с Иваном Грозным: «кто к кому сбежит». И только после Кромвеля Англию реально «поперло», потому как к геополитической экспансии добавилась еврейская торговая и банковская жилка. С момента полного уничтожения Древним Римом еврейской государственности в 70 г. н. э. до XIX века (почти 1800 лет) и появления национализма евреи находились в положении религиозного народа-скитальца, при этом фанатично сохраняя свою веру.

С началом массового распространения в XIX веке национализма и социализма евреи, как и все европейские народы, активно впитали новые политические тенденции. Наиболее религиозная часть народа ушла в национализм и жесткие религиозные конфессии вроде хасидов, а более светская – отдалась идеям социализма и построения новых, более справедливых для всех, общественных парадигм жизни. В отличие от остальных народов, эти разности у евреев были наиболее выражены во всем, вплоть до одежды, быта, устремлений. И это обусловлено, прежде всего, тысячелетним гнетом, исходящим от других религиозных конфессий. Ортодоксальные иудеи ассоциировали и объединяли для себя в личном веру, уклад жизни до мелочей и мечты о восстановленной государственности в одно целое и в противовес всему остальному враждебному миру. Светские евреи устремились в общественные идеи, которые смогли бы, по их мнению, изменить весь мир к лучшему, сделать его равно справедливым для всех, уничтожить притеснения по каким-либо признакам или свести их к минимуму. По сути, вопрос между личным и общественным у евреев XIX – начала XX в. возник и стал более ярким, чем у многих народов.

В Российской империи к 1880 году официально проживало 4 млн 86 тыс. евреев, что составляло на тот момент 53 % всего еврейского населения мира и 4,8 % всего населения огромной империи. При этом они жили в полосе оседлости – фактически в бывших землях Речи Посполитой. В Украине большинство городов, а особенно городков, было заселено до 90 % евреями, притом что остальная масса населения проживала в селах, существовали периоды запретов на поселение евреев в больших городах вплоть иногда до их выселения из Киева. Кстати, там проживало в 1917 г. 87240 евреев (19 % населения), а уже после отмены особых законов в 1919 г. 114,5 тыс. (21 % населения). По переписи 1892 г. в Одессе насчитывалось 336 тыс. человек, а евреев 112 тыс. (32 % населения). При этом самым большим городом Украины в конце XIX века была геополитическая Одесса – 403815 чел. (перепись 1897 г.), потом Киев – 247723 чел. (перепись 1897 г.), затем Харьков – 173989 чел. (перепись 1897 г.). Интересно для понимания роста Одессы, взаимосвязи геополитики, еврейской и прочей «торговой» миграции обратить внимание на следующий факт. В 1795 г. секунд-майор Кирьяков по поручению Дерибаса произвел первый подсчет населения Одессы: в ней проживало 2349 человек (помимо дворян и служащих). Значительную часть составляли беглые крепостные, записавшиеся в «одесское мещанство» (566 чел.). Мещан из разных губерний России насчитывалось 613, евреев – 240, греков – 224, болгар – 60. Купеческое сословие достигло 146 человек.

По переписи 1897 г. в моем родном Луцком уезде проживало 252 тыс. жителей, из них 35819 евреев. В том числе в Луцке официально переписано 15804 человека, евреев – 9468. В уездных поселениях-городках (в которых не менее 500 жителей) евреи были представлены более высокой плотностью населения: Бережница – 2964, из них 2160 евреев, Владимирец – 2074 и 1024 соответственно. Волнянка – 1305 и 286 евреев, Городок – 1118 и 188, Гулевичев – 673 и 242, Жалобов – 1063 и 261, Игнатовка – 561 и все евреи, Софиевка, или Трохимброд – 1591 и 1580 (известная по роману Джонатана Фоера «И всё осветилось» и одноименному фильму о Холокосте), Копачевка – 648 и 226, Колки – 4394 и 2537, Рафаловка – 2038 и 1054, Лишневка – 1354 и 292, Рожище – 3830 и 3169, Сокуль – 1333 и 490, Торчин – 4507 и 2629, Трояновка – 1676 и 314, Чарторийск – 2776 и 822 соответственно. За этими цифрами стоят смерть и изувеченные судьбы в будущем ужасе войн[18].

Если заглянуть в «Статистический ежегодник Российской империи», например за 1915 год, и поинтересоваться главными религиозными верованиями – основным и главенствующим тогдашним признаком различия между людьми, то можно увидеть следующее: православных (а тогда была единая православная церковь как для русских, так и для украинцев-малороссов) – 69,99 %, магометан (мусульман) – 10,83 %, католиков (в основном поляков и прибалтов, входивших тогда в империю) – 8,91 %, протестантов (Финляндия, часть прибалтов и немецких колоний) – 4,85 % и иудеев (евреев) – 4,05 %. То есть по существовавшим тогдашним основным различиям евреи были пятой по населению группой Российской империи. А самое главное – они проживали не как доминирующая национальность вроде поляков в Польше, финнов в Финляндии или даже мусульман на Кавказе или в Крыму, а были рассеяны на огромной полосе оседлости и не занимали компактное и доминирующее положение на части какой-либо территории Российской империи. Были в постоянном положении хоть и значимого, но меньшинства по сравнению с другими группами.

На фоне вышеупомянутых фактов евреи в XIX в. искали для себя решения вопроса ослабления гнета: одни – в религии и национализме, другие – в желании изменить и сделать мир справедливее, уменьшая гнет и унижение своих семей. И если первые закрывались в своих общинах, как в ракушках, и мечтали об Израиле – «земле обетованной», то вторые стали ярыми носителями прогрессивных, а часто и радикальных идей. Еврейская молодежь под тысячелетним унижением просто за веру стояла перед выбором, как и сегодняшняя поросль любых национальностей: уйти в общину, в веру и закрыться там, ожидая счастливого случая или ужаса погромов, либо стать революционером, активистом и отстаивать свои права, добиваться эмансипации. Что делать современному молодому человеку в Украине: удариться в веру, модный нынче национальный вопрос или стать активистом, пытаясь изменить этот мир? Такие же задачи были тогда и у еврейской молодежи, и были они значительно жестче, ярче и кардинальнее, потому как сталкивались с намного более жесткими ограничениями во всем, чем сегодня. А далее уже следовало то, кто и как этими порывами воспользуется. Подавляющая часть населения, часто очень темная в образовательном ракурсе, в революциях занимает выжидательно созерцающую, максимум – сочувствующую позицию (например, в украинских Майданах участие принимал лишь крайне небольшой процент населения, а жить после них приходилось всем). Поэтому власть всегда смотрит и пытается различными методами контролировать и погашать самых активных деятелей, часто преследуя их.

В 1881 году, на фоне разбалансировки реформ или недостаточных реформ императора Александра II, народовольческое движение в Российской империи, боровшееся и требовавшее более значимых реформ в империи, достигло сильнейшего накала. Значительной группой, входившей в «Народную волю», были евреи, наравне с русскими, малороссами (так тогда массово официально называли украинцев; это понятие сильно политизировано в современной Украине и обросло ложью) и поляками. Противостояние в обществе за права и свободы на основе требования равенства и снятия ограничений по самым различным критериям переросло во взаимный террор. Некое представление об этом дает фильм по книге Б. Акунина «Статский советник» (2005 г.). Террор вылился в конечном итоге в убийство императора Александра II дворянином польского родового герба Пржегоня И. Гриневецким, который также чуть позже скончался от взрыва «адской машины». Исходя из того, что евреи были самой непропорционально большой относительно населения группой, участвовавшей в народовольческом движении, при этом самой уязвимой и рассеянной по территории европейской части империи, а также на фоне многовековой религиозной и бытовой ненависти, в империи начались массовые погромы с грабежами. Они активно длились почти год. В 166 населенных пунктах империи было разрушено и сожжено большое количество еврейских домов, избито и покалечено множество евреев, некоторых забили до смерти. При этом в народовольческом движении число активных членов разных национальностей составляло около 500 человек и несколько тысяч сочувствующих. Около 99 % евреев, пострадавших от погромов, в принципе не имели совершенно никакого отношения к народовольческому движению. Мракобесие религиозной и начавшей тогда зарождаться национальной разности подхлестнуло бытовой антисемитизм и ксенофобию толпы. Вторым фактором, по моему мнению, была банальная жажда наживы и грабежа, на которую власти смотрели сквозь пальцы, исподтишка подстегивая мракобесов. Результатом этого стало унизительное бегство около 2 млн евреев из Российской империи преимущественно в США, потому как они тогда представляли собой богатейшие и малозаселенные земли по сравнению с Европой. Именно с этого момента начинается Первая алия (1882–1902 гг.) репатриации 35 тыс. евреев в османский Израиль. Эта новая волна унижения, охватившая почти половину мировой популяции евреев в Российской империи, породила реакцию повышения религиозности и национализма у одной части, а у другой вызвала еще большее радикальное желание изменений, реформ, всего общественного миропорядка. По сути, евреев толкнули в революцию, социализм и коммунизм, к популярным тогда взглядам Карла Маркса. Иного пути у них не было: или стать овцой в очередном погроме-заклании, или бороться за изменения, притом самыми радикальными способами.