Наки’ как раз заканчивал подготовку ритуала, когда в дверь его кабинета постучали. Он поспешил отворить:

— Входи, Иессей, ты как раз вовремя. — Сказал наставник, стараясь казаться бодрым.

— Я немного заблудился, пока шёл к Вам, наставник Наки’, эта крепость такая огромная, куда больше замка, в который меня возили в детстве! — Делился впечатлениями Иессей, но вдруг замер. — Наставник Наки’, у Вас что-то случилось?

— О нет, Иессей, ничего не случилось, ничего такого…

— Я могу зайти в другой раз. — Сказал Иессей, тревожась за наставника. Ещё бы, ведь на нем лица не было.

— Не стоит, Иессей, не стоит, как я и сказал, ты вовремя. — Наки’Ир тяжело вздохнул. — По правде сказать, кое-что действительно случилось. Мне необходимо выполнить одно поручение. И я, признаться, места себе не нахожу. Это… Очень тяжёлое дело, и очень грустное. Я бы предпочёл этого не делать. Я понимаю, что должен выполнить это поручение ради великой цели, ради высшего блага. Но, к стыду своему, я не хочу делать то, что должен. Ох, прости, что я обеспокоил тебя своими проблемами. — Опомнился ангел.

— Не нужно извиняться, наставник Наки! — Переполошился юноша и поспешил ободряюще добавить. — Мне кажется, что если у Вас есть великая цель, то стоит изо всех сил стремиться её достичь, чего бы это ни стоило. То есть… Я бы так и поступил… Наверное… И, если я могу Вам чем-то помочь, наставник, Вы только скажите, и я с радостью помогу!

Благодаря словам Иессея Наки’Ир испытал облегчение:

— Да, ты прав, я должен стремиться достичь великой цели, чего бы это ни стоило. Всё ради высшего блага. И, если мне понадобится помощь, я обязательно попрошу тебя. Но мы с тобой, кажется, забыли, зачем ты здесь! Формула!

— Точно, формула! — Иессей, растроганный душевными терзаниями наставника, действительно забыл.

— Имей ввиду, это очень сложная формула. Своего рода соглашение, которое изменит твою дальнейшую жизнь. Но сейчас это лучшее, что я могу сделать для тебя. Ты готов?

Иессей собрал волю в кулак и кивнул. Белоснежные крылья наставника распахнулись, и свечение его тела окутало Иессея. Иессей почувствовал, как незнакомые символы замысловатыми узорами втекают в его сознание, распространяются по телу и что-то в нём меняют. Это не было похоже на суккубий контроль души, но чем-то неуловимо напоминало те ощущения. Наверное, тем, что Иессей наслаждался происходящим, и тем, что прямо сейчас не было ничего важнее.

— Войди в это кольцо. — Раздался в его сознании голос, и юноша неуклюже проследовал в указанное тем ангелом очерченное место, в центре которого располагался необычная, древняя на вид статуэтка. — Теперь подожди немного, Иессей, мне нужно закончить ритуал.

Иессей? Знакомое слово. Да, Иессей, это его имя. Или название? Кто он такой? Что он такое?

— Кажется, мне всё-таки нужна помощь. Я просто не могу так поступить. — Пробормотал тот ангел, убирая руки с древней статуэтки. — Иессей, это ангельская реликвия огромной силы, но тебе под силу её активировать, пока ты ещё человек. Пожалуйста, сделай это.

Да, конечно он сделает это, он сделает всё, что попросит тот ангел! Он сделает всё, о чём его попросит создатель, но во время контроля души главное продержаться. Продержаться? Зачем это нужно Иессею?

— Не хочешь? Как странно.

Что? Нет! Конечно он хочет, вот он кладёт руки на статуэтку, пропускает её энергию сквозь своё тело и вспоминает, как именно вела себя Боудикка. Но зачем ему вспоминать то, чего не было? Ладно, пусть эта огромная сила вернётся в статуэтку, закрутится вихрем и одарит прекрасным светом всё вокруг, а он тем временем найдёт причины, почему этого не должно происходить. Но таких причин нет, ведь всё хорошо, всё просто замечательно. И зачем Боудикка занималась чем-то настолько бессмысленным? Наверное, она просто приснилась Иессею, она просто странный сон, ведь сны, которые ему снятся, могут быть странными. И даже если позволить здравому смыслу управлять душой, то он всего лишь родился, родился в этой огромной обожженной яме. Его создатель, ангел, что протягивает ему руку — вот он, здравый смысл.

— Меня зовут Наки’Ир. — Говорит его создатель. — Ты же — Иессей из рода Наки’Ир. Идём, мой святой. Я познакомлю тебя с твоей семьёй.

Они шли рука об руку, ангел и его святой, навстречу новому, дивному миру, нуждающемуся в защите и спасении. Чудесный мир, чудесная жизнь, чудесная цель. И лишь одного не мог понять святой. «Почему мой создатель плачет?» — Спрашивал он себя. — «Может быть, от счастья?»