— Не существует подходящего термина для обозначения не поддающихся анализу прецедентов деформации природных законов, в частности путём духовного контакта, поэтому словом «магия» можно обозначить, что поддаётся анализу, а что нет, и отделить от науки; это не явление, а метод.

— Блестящее предположение! — Ещё больше восхитился наставник. — Хоть ты и ошибся самую малость, однако же, Иессей, ты первый из моих послушников, кто оказался настолько близок к истине. Прежде чем я объясню, в чём именно ты ошибся, хочу предложить тебе частное занятие. Одна из специальных духовных формул, которые, скажем так, не рекомендованы к разглашению и не пригодны к самостоятельному изучению. Если ты хочешь, конечно.

В аудитории вновь зазвучали перешёптывания, но теперь в этом шёпоте не было и тени пренебрежения. Люди не понимали происходящего. Люди не были связаны с межфракционной политикой. А вот химеры с политикой фракций были знакомы, и что означает «не рекомендовано к разглашению» прекрасно понимали, как понимали и значение фразы «не пригодно к самостоятельному изучению». Им оставалось только завидовать. Или придумать, как отличиться на этом курсе, чтобы тоже получить специальное умение.

Иессей не знал, что значит «не рекомендовано к разглашению» из уст ангела. Ещё он не знал, что значит «специальная духовная формула», только догадывался, что это нечто ценное. И ему было неудобно:

— Если честно, это не совсем моё предположение… — Говорил он, смущаясь. — Мне в последнее время сны необычные снятся. И то, что я сказал… Я это не сам придумал, мне это приснилось. Вчера.

— Приснилось, говоришь? Любопытно… — Ангел задумался. — В таком случае тебе повезло, Иессей. На днях леди Эржебет объявила о намерении преподавать в семинарии, и если ты к ней не записан, то обязательно запишись, сдвинь расписание, если нужно. Она единственная, кто поможет тебе реализовать весь потенциал твоих снов, по крайней мере в этом мире.

— Мой следующий урок у неё, наставник Наки’! А про частное занятие… Если ничего страшного, что я во сне услышал…

— Ничего страшного, Иессей, так даже лучше, это безусловно талант! Жду тебя после уроков. Что ж, продолжим разговор о магии. Как верно заметил Иессей, словом «магия» можно обозначить, что поддаётся анализу, а что нет. Он говорил о магии в общем порядке, однако магия исключительно персональна. Если происходит деформация природных законов, которую вы не понимаете, не ощущаете, не видите, то есть никоим образом не можете проанализировать, то с обычными средствами, такими как наука, духовная ли, естественная ли, рискуете оказаться в неловком положении. По понятным причинам проблема особенно остро стоит перед высшими расами. И магия, насколько бы сомнительной ни была, в решающий момент может оказаться единственным выходом. Не явление, а метод, лучше и не скажешь. Как я уже сказал, магия делится на гомеопатическую и контагиозную. Также магия подчиняется четырём законам: закон тождества, закон непротиворечия, закон исключённого третьего и закон достаточного основания…

***

Нечеловечески красивая женщина с чёрными демоническими крыльями томным взором окинула послушников, одним этим заставив мужскую часть аудитории покрыться испариной, а женскую — усомниться в своей ориентации. Её голос пленял и возбуждал:

— Некоторые учат вас сражениям, иные учат мудрости, а я… — Рука суккубы скользнула по пышной груди, одна из пуговиц её откровенного наряда расстегнулась, сделав и без того глубокое декольте ещё глубже. — А я отвечаю за пошлости.

Она шла по аудитории словно по подиуму, и десятки пар немигающих глаз завороженно следили за каждым её движением. Суккуба присела на край одного из столов и наклонилась к Иессею настолько близко, что он ощущал её дыхание. Иессей сглотнул, его сердце никогда не билось так быстро, он не замечал ничего вокруг.

— Дай знать, хотя бы намекни, чего ты хочешь, и, может быть, я окажусь именно той, кто способна исполнить твои самые сокровенные мечты. — Произнесла суккуба, влюблённо глядя Иессею в глаза.

— Я… — Иессей почувствовал, как его тело охватывает невероятно сладостная дрожь.

— Раздели со мной водоворот желаний, открой мне двери к глубинам твоей души. — Шептала суккуба, и Иессей понял, что кроме неё ему нечего желать. Остаться с ней навсегда, видеть её, вдыхать аромат её тела, жить и умереть ради леди Эржебет.

— Примерно так выглядит контроль души в моей интерпретации. — Непринуждённо сказала наставница, спрыгнув со стола, и наваждение спало.

Суккуба всё ещё была прекрасна, но теперь Иессей поражался, что его разум с такой лёгкостью отказал ему. И всё же те чувства были удивительны. Ему даже было несколько тоскливо от того, что случившееся оказалось всего лишь обманом, и к стыду своему он понимал, что не прочь испытать это снова. Но не все послушники сходились с ним во мнении.

— Поистине дьявольская сила. — Произнес кто-то позади него.

Иессей обернулся на голос, и дрожь вновь охватила его тело, но дрожь совершенно иная, и ничего приятного в этом не было.

Некоторые из послушников не сидели на своих местах, а стояли позади Иессея. Они были испуганы. Они держали в руках оружие. Они явно не находили себе места. Один из них, химера-голем с просвечивающим янтарным телом, поражённо заговорил: