– Налей, – говорит он.

Володя выпил водку, как воду. Не поморщился, даже не нахмурился.

– Мне немного легче, потому что я сталкиваюсь с этим не в первый раз. Вы должны знать, что будет дальше, – он подождал, пока Светлана вытрет слезы и успокоится. – Сейчас начнутся метания, поиски чудес, вплоть до знахарок. Постарайтесь сделать так, чтобы не было мракобесия. Врачи называют эти занятия «успокоительным для родственников». В этом есть правда… В таком состоянии больных обычно отправляют домой. Вам придется научиться делать уколы – сестра может приходить лишь два раза в день, а боли возникают внезапно…

– И сколько же времени все это продолжается?

– Обычно около года. Бывает, чуть раньше, бывает, чуть позже. Точно сказать тут нельзя. Но вы должны быть готовы ко всему самому страшному уже сейчас, вот в эту минуту…

– А он знает?

– Нет, разумеется. Когда у человека есть надежда, он борется, и жить ему легче. Но Толя такой человек… Он все поймет сам – если уже не понял.

Так. Все правильно. Надежда дает силы, и смерть встретить легче. Да-да, как легко говорить об этом… Неужели я не могу не реветь? Надо же успокоить Светлану. Неужели я не могу сдержать себя?

– Налей мне еще, – попросил Володя.

…Неплохой кооперативный дом построили «Мосфильму».

Неподалеку от студии, рядом с речонкой Сетунькой. На одиннадцатом этаже Анатолий получил квартиру. Это произошло в канун нового, 1982 года. Занялись устройством жилья, и эти хлопоты немного приглушили боль.

Но вот и устроились, и все бумажки оформили и заштемпелевали, вот и телефон установили с помощью неотразимых Владимира Басова и Ролана Быкова…

А дальше?

Анатолий все понимал, однако убеждал каждого, кто приходил к нему, что у него тяжелая форма радикулита. Да еще остеохондроз – есть такая болезнь…

В один из этих дней пришел Андрей Тарковский. Анатолий его очень ждал. Потому что уже был написан и утвержден сценарий фильма «Ностальгия», в котором главная роль предназначалась Анатолию. Кто-то из актеров, побывав у Толи, проболтался, что уже достигнута договоренность с итальянцами о совместной работе над будущим фильмом, что Тарковский собирается ехать в Рим буквально на днях. Конечно, Толя знал, что не поедет на съемки, но все же… А вдруг станет легче, особенно к весне? А вдруг все-таки можно будет сниматься, пусть в последний раз?

Сценарий Анатолию нравился. Радовало, что он написан специально для него, хотелось увидеть Рим, Флоренцию…

Когда позвонил Тарковский, Анатолий буквально ожил. Я умыл его, сделал обезболивающий укол, переодел брату рубашку.

Тарковский, как мне показалось, нисколько не переменился. Все такой же ироничный и уверенный в себе. Вел он себя так, как обычно ведут себя с больными, стараясь их развлечь какими-нибудь веселыми историями. Не помню уж почему, но разговор зашел о шампанском. Тарковский весело и подробно стал рассказывать, как благодаря русским гусарам и драгунам, которые завезли из Парижа шампанское мадам Клико в Россию, эта самая мадам нажила огромное состояние, стала известна всей Европе…

Толя смеялся.

После этой байки я вышел из комнаты, чтобы не мешать разговору. Но довольно скоро Толя окликнул меня, попросил ручку.