— Мелоди. — Лиам оторвал меня от моих мыслей, показав предупреждение на своем телефоне. — Очевидно, кто-то в ФБР проверял нас.

В этом не было ничего необычного. ФБР проверяло каждого губернатора… в основном потому, что они, как правило, занимались коррупцией. Единственной разницей между ними и нами был тот факт, что нас нельзя было поймать. Как только здание имени Эдгара Гувера было восстановлено, мы с Лиамом пожертвовали сто миллионов долларов на новые технологические лаборатории. Деклан, Монте и я, сами того не ведая, создали программу оповещения. Если кто-нибудь когда-нибудь интересовался нашими именами или нашей жизнью, мы мгновенно узнавали об этом и решали, как с этим справиться.

— Чтоо они смотрели? — Спросила я, пока он листал.

— Налоговые декларации. — Он покачал головой, прежде чем положить телефон обратно в карман.

— Конечно, — хихикнула я, когда Уайатт расслабился в моих объятиях.

— Этот пикник сведет меня с ума. — Он застонал, когда мы подъехали к парку. — Обещай мне, что будешь милой.

— Я всегда милая.

— Знаешь, после всех этих лет я все еще тебе не верю. — Он подмигнул мне.

Игнорируя его, я вытащила один из наушников Уайатта.

— Мы на месте, и мне кажется, я вижу бургеры.

Он сел и прижался лицом к окну.

— Я ничего не вижу, камеры мешают.

Чертова пресса. Мы не могли покинуть чертов особняк без того, чтобы они не преследовали нас повсюду.

— Мы скоро выйдем, и, пожалуйста, будь вежлив со своими кузенами, — сказала я ему.

— Я всегда вежливый, мамочка, — сказал он как ни в чем не бывало.

— Какая мать, такой и сын, — пробормотал Лиам позади меня, и я толкнула его локтем.

ЛИАМ

— Папочка! — Донателла закричала, как только я вышел из машины. Она бежала так быстро, как только могла, и прыгнула в мои объятия.

— Итак, кто ты? — Спросил я, держа ее в своих объятиях. Она была почти точной копией своей матери: темно-каштановые волосы, ослепительная улыбка… Но у нее были мои глаза… мои зеленые глаза.

— Папочка, ты знаешь, кто я. — Она надулась на меня.