– Вместо «дипломат» читай «кинопродюсер». Доминик Бердетт, кинопродюсер. Тьфу!
На мгновение воцарилась тишина, затем раздался глоток, и в стакан вновь полился напиток.
– Настоящий друг всегда ударит в лоб!
– Это есть в сценарии? – небезосновательно спросила Валери, потому что актера штормило из стороны в сторону.
– Надеюсь, нет, – ответил Ричард. – Это Оскар Уайльд.
– Ох.
Из динамика опять донесся голос Бердетта:
– Ты был добрым другом, Наполеон, но лучше, чтобы все закончилось вот так. Либо так, либо умереть в неведении, гния на солнце, смотря наши собственные фильмы ночью по телевизору.
– Что он несет, глупый человек? – Валери отошла выглянуть в окно, толпиться у динамика не было смысла.
– Не знаю, но кажется, он путает Рида с Наполеоном, как себя путает с Талейраном.
Валери покачала головой и повторила, что он глупый человек.
– Если он – наш убийца, то вполне может сослаться на невменяемость, и все сойдет ему с рук, – добавила она.
Ричард подумал: а не в этом ли дело?
– Погоди, возможно, ты права, – произнес он. – Если Бердетт путает роли, вдруг он путает и сюжет? Как Талейран якобы предал Наполеона, Бердетт мог предать Тернбулла.
– Или убить?
– Или убить.
– Вы думаете, что это он убил Рида Тернбулла? – Они почти забыли, что с ними в трейлере Стелла. – И Аморетт?
– Не знаю, – осторожно сказала Валери. – Он чувствует себя виноватым в чем-то, но непонятно, персонаж это или актер.
– Или оба, – добавил Ричард.
Зазвонил телефон, и они лишь спустя несколько секунд сообразили, что это телефон Бердетта.