В восемнадцатом году
О процессе создания повести Фурманов упоминает в записи дневника от 15 мая 1923 года, озаглавленной «Шестьдесят и цветы». Сначала он планировал написать очерк о событиях гражданской войны, основанный на услышанном рассказе о том, как белогвардейский генерал Покровский в одной из кубанских станиц выпорол учительницу. Однако в ходе работы первоначальный замысел изменился, а позже был полностью отвергнут. В итоге Фурманов создал повесть на совершенно другую тему. Говоря о процессе написания, он открывает свою творческую лабораторию и подчеркивает, что «не всегда автор владеет материалом», и бывают моменты, когда «сам материал захватывает мощною стихией и увлекает автора, как щепку, в неизвестную даль».
Книги автора: Дмитрий Фурманов
Лбищенская драмаДмитрий Фурманов
В это время казаки, находившиеся под Сахарной, решили реализовать свой зловещий план. Они понимали, что дальше к Каспию простираются пустынные степи, и удерживаться будет все сложнее – там недостаточно хлеба, мало лугов, и трудно найти питьевую воду. Если уж действовать, то только сейчас. И они приняли решение.
...ещё
«Виринея» Л. СейфуллинойДмитрий Фурманов
«…Я прочитал „Виринею“ дважды, и каждый раз острое чувство боли сжимало сердце, когда убили Вирку: так тяжело бывает только при утрате дорогого, близкого человека. Это Вирка-то близкая? Это Вирка-то дорогая? Такая буйная и распутная, такая дикая, необузданная, вздорная женщина?…»
...ещё
Драма ЛушиДмитрий Фурманов
Петруша похоронил отца и поклялся найти преступников. Более года он трудился в качестве агента розыска, обшарил все горные склоны и ущелья в поисках улик. И вот, в ауле Чуй-Дан он однажды увидел великолепного жеребца. Позже выяснилось, что он принадлежит Ахмет-Бею, знаменитому джигиту, конокраду, убийце и налетчику. Осторожно и постепенно Петруша собрал всю необходимую информацию, и, когда все стало на свои места, арестовал Ахмета и его сообщника. Он повел их через горы, а там, собственноручно, всадил кинжал в грудь Ахмету, не пулю, и был счастлив, что отомстил за своего покойного отца…
...ещё
Как убили ОтцаДмитрий Фурманов
«…Почему же в эту мрачную серость, в гнилую октябрьскую пасмурь так неистово радуется город, черный город Иваново-Вознесенск? Откуда эти праздничные толпы, куда они, ткачи, направили свой взволнованный песенный поток? Просторные улицы, узкие переулки, корявые ладони площадей затоплены людскими потоками…»
...ещё
Летчик Тихон ЖаровДмитрий Фурманов
«…Жаров весь день вертится у машины – проверяет гайки и винты, ощупывает, закручивает, смазывает, приглаживает ее, как любимого человека… Он пришел сюда с техником, и целых полтора часа они провели над машиной, заглядывая и прощупывая со всех сторон, а лежа на спине, подползали под широко расставленные крылья и снова искали, щупали, смазывали холодные винтики, гайки, болты. Жарову хорошо известно это тревожное состояние перед важным делом – он не впервые выходит в неравный бой, но сегодня тревога как-то особенно свежа, а мысли необычайно чутки, быстры и неспокойны…»
...ещёКниги чтеца
ПервобытныйВиктория Файзулова
Герой пробуждается на операционном столе и обнаруживает, что теперь он владеет уникальной кожей, способной выдерживать радиацию в несколько сотен зиверт, что позволяет ему совершать длительные полёты в космос. Он отправляется с миссией на Марс и по пути размышляет о своём прошлом, которое абсолютно не помнит. Почему он оставил своё тело науке? Почему решил покончить с собой? Удастся ли ему найти ответы на Марсе или они скрыты внутри него? Рассказ в жанре научной фантастики с элементами декаданса имеет открытую концовку, чтобы каждый читатель мог сформировать собственное мнение о том, как завершилось это путешествие.
...ещё
ВолкНиколай Гарин-Михайловский
«Солнце стало сильнее греть, снег дрогнул, и холодная мутная вода зашумела в оврагах. Больше всего шумел Блажной, и его грохот, как выстрелы из пушек, раздавался в пустом воздухе голой весны. Два подростка, овечьи пастухи, встретились за деревней у Блажного и, постояв, молча присели...»
...ещё
КочубейЕгор Аладьин
Громко пировали известные гости за роскошным столом Василия Леонтьевича Кочубея. В день ангела своей милой жены, Любови, он угощал гетмана Мазепу, всю знать войсковую и любезного князя Обидовского: золотой мед и дорогое венгерское вино кипели в тяжелых кубках, девицы и жены тихо переговаривались между собой; а смелые, воинственные питомцы Днепра вспоминали свои победы, желали новых и, пожимая друг другу руки, пили за славу, дружбу и гостеприимную Любовь! Лица всех озарялись улыбками; как безоблачное небо, были их души – и яркое солнце радостно светило в окна чистой светлицы на званый пир богатого хлебосола…
...ещё