На солнышке
Летом дети проводили время в теплых странах, недалеко от моря. Не прямо на берегу, но все же близко. Перед домом находился сад. А в саду тек ручеек по камням. И песок у ручейка был желтым, словно под палящим солнцем...
Книги автора: Михаил Гершензон
Грибоедовская МоскваМихаил Гершензон
Известный историк русской литературы Михаил Осипович Гершензон на основе писем и дневников жителей Москвы предоставляет непревзойдённое по своей детализации и живости описание быта XIX века. «Грибоедовская Москва» Гершензона – это Москва Грибоедова и Пушкина, Вяземского и Толстого, отражающая дух и атмосферу, нравы и интересы «московского общества», а также повседневную жизнь московских гостиных. «Предлагаемая книжка является попыткой исторической иллюстрации к «Горю от ума», стремлением представить наглядным образом уголок той подлинной, реальной действительности, которую Грибоедов, творчески преобразуя, запечатлел в своей гениальной комедии».
...ещё
Дедушка ДжоМихаил Гершензон
У нас во дворе проживает американец. Это маленький седенький старичок, такой крошечный, что мне и то до него лишь по плечико. Он родился в 1861 году – за десять лет до Парижской коммуны. Попробуйте посчитать, сколько ему лет! Наверняка, два раза ошибетесь…
...ещё
Степан Петрович ПутаницаМихаил Гершензон
Степан Петрович – наш преподаватель. Его настоящая фамилия – Пуговицын. Мы называем его Путаницей, так как он очень рассеянный человек…
...ещё
Творческое самосознаниеМихаил Гершензон
«Нет, я не скажу русскому интеллигенту: „верь“, как утверждают проповедники нового христианства, и не скажу также: „люби“, как это говорит Толстой. Какой смысл в том, что под влиянием проповедей люди, в лучшем случае, осознают необходимость любви и веры? Чтобы возлюбить или поверить, те, кто не любит и не верит, должны пройти внутреннее обновление, – а в этом вопросе сознание почти бессильно. Для этого должна измениться сама суть духовного существа человека, должен произойти некий органический процесс в той области, где действуют стихийные силы, – в сфере воли…»
...ещё
Судьбы еврейского народаМихаил Гершензон
Образованный англичанин может прожить всю жизнь, не задумываясь о судьбе своего народа и его предназначении. Он интуитивно ощущает, что его народ существует как единое целое и что его история имеет непрерывный поток. Но куда ведет этот путь и является ли он правильным – как это узнать? Очевидно, что такие масштабные явления индивидуальный разум не в состоянии осмыслить. Лицо живого народа похоже на горящее солнце: оно заметно всем, но его трудно рассмотреть. Мы пытаемся постичь целостность остывших светил – мертвых образов Египта, Эллады, Рима, но и то без особого успеха…
...ещёКниги чтеца
Два слова о ГрановскомИван Тургенев
Тургенев встретился с Грановским в Петербурге в 1835 году, а затем общался с ним в Берлине зимой 1839 года. Письма Тургенева к Грановскому говорят о глубоком уважении будущего писателя к ученому, который только начинал свою профессорскую карьеру. Тургенев ценил Грановского не только за его обширные знания в области истории и литературы, но и за его убеждения, которые разделял сам. В письме к А. А. Бакунину, написанном 4 (16) февраля 1843 года на фоне начавшейся полемики между «славянофилами» (в основном жившими в Москве) и «западниками», Тургенев отметил: «Всем москвичам (кроме Грановского и Елагиных) скажите, что в них ни на грош нет толку». О похоронах Грановского, прошедших 7 (19) октября 1855 года в Москве, Тургенев сообщил девять дней спустя С. Т. Аксакову. В этом же письме он впервые упомянул о написанной им статье о Грановском. «Я приехал в Москву как раз к дню похорон Грановского, – писал Тургенев. – Давно ничего так не трогало меня. Потерять этого человека в данное время слишком горько – с этим, вероятно, согласятся все, независимо от своих убеждений. Самые похороны были чем-то значимым – и трогательным, и возвышенным. <…> Я написал небольшую статью о Гр<ановском>, которая выйдет в „Современнике“».
...ещё
ВеснойЛеонид Андреев
Когда стемнело и в комнатах зажгли огонь, он вытащил из-под кровати толстые непромокаемые сапоги и начал их надевать. Кожа от воды съежилась и затвердела, и сапог с трудом налезал на ногу. С гримасой злости и отвращения Павел притопнул ногой. Затем, словно ослабев от прикладываемых усилий или вспомнив о чем-то важном, что нельзя забывать ни на минуту, он бессильно положил руки на постель, сгорбился, так что голова скрылась в плечах, как у больного или старика, и задумался…
...ещё
Тысяча и одна минута. Том 1Иван Ваненко
Не знаю, в каком месте и в какое время, – да, кажется, и не для чего это знать, – жил-был человек, русский человек с русским именем – Пахом, но дело не в этом… Грамоту он знал ровно столько, сколько нужно, а если кто-то и понимал больше, он не перечил – да и не всему же верил, что иной, хоть и грамотный, начнет рассказывать про заморское. Если же попадется такой, кто глотал французскую пыль, закусывал английскую ветчину немецким калачом, и своими ногами толкал булыжник в иностранных землях, и начнет рассказывать о разных тамошних небывалых диковинках…
...ещё