Мирошка

Стихотворения и драма Надежды Тэффи.

Творчество Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826–1889) часто называют «сатирической энциклопедией русской жизни». В романе «История одного города» (1869–1870) писатель высмеивает недостатки русского общества XIX века и выявляет типичные черты бюрократов-чиновников. «“История одного города” – это, по сути, сатирическая хроника русского общества второй половины прошлого и начала нынешнего века, представленная в комическом описании города Глупова и его начальников, которые последовательно управляли им…» – отмечал И. С. Тургенев. Сказки Салтыкова-Щедрина также обобщенно и гротескно отражают современное писателю общество. В «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» (1869) поднимается вопрос о чиновничьем произволе, неспособности генералов к труда и желании жить за чужой счет. В сказке «Премудрый пискарь» (1883) Салтыков-Щедрин осуждает трусость и политическое приспособленчество части интеллигенции после разгрома революционной организации «Народная воля».

Время не в силах стереть плоды народной фантазии о императоре Александре I. Уединенный образ жизни, который он вел в последние годы своего правления, его внезапная смерть вдали от императорского двора, а также странные и несвоевременные похороны – все это стало причиной упорных слухов и домыслов среди его подданных о том, что Александр I отрекся от престола и тайно живет в удаленных сибирских местах. Именно об этом рассказывает сюжет-легенда данной книги.

С каждым из двух фаворитов и двумя мужьями Марии Стюарт связано ужасное кровавое событие, в котором шотландская королева занимала таинственную, неоднозначную и до сих пор неразгаданную роль. Потомки до сих пор не вынесли окончательного приговора в отношении памяти Марии Стюарт, так как количество тех, кто её обвиняет, и тех, кто оправдывает, одинаково. А её мученическая смерть, обиды, оскорбления, клевета и девятнадцать лет заключения – это слишком значительные обстоятельства, смягчающие вину, чтобы их игнорировать…

Аркадий Аверченко (1881–1925) – известный писатель-сатирик, драматург, театральный критик и редактор известных журналов «Сатирикон» и «Новый Сатирикон». В данной книге собраны увлекательные произведения «мастера смеха» из циклов «Чудеса в решете» и «Кипящий котёл», которые подарят читателю бурю ярких и искренних эмоций.

«… – Вот это хозяйка, – шепнул мне Плешаков. – Позвольте представиться! – сказал я с улыбкой. – Прошу любить и жаловать. Прошу прощения за немного бестактное, так сказать… Это вторжение очень похоже на человека, который ест рыбу ножом. Впрочем, к чему эти светские условности, не так ли? Ах, сударыня… Все на свете проходит, и через сто лет, вероятно, никого из нас уже не будет… Тут я пожалел, что не выбрал какую-либо определенную манеру поведения. Начал я как «рубаха-парень», продолжил как «светский сдержанный аристократ», а закончил как «меланхолик». …»

«… У вас есть хоть какое-то представление о задачах расторопной русской полиции? Попробуйте провести полчаса в душном помещении, пропитанном холодным запахом канцелярии участка. Это действительно интересно…»

«… – Мы хорошо знаем этот отдых. – Я слишком много работал. – Я знаю, как ты много работал! Будешь там за всеми дачницами бегать. Писатель Маргаритов сделал серьезное выражение лица, но затем махнул рукой и беззаботно рассмеялся. – А ведь действительно, буду бегать. А чего мне! …»

«… – Ирина, – тихо произнес он, обращаясь к героине, – у этого человека огромная душа! На моих глазах появились слезы. Я в целом очень чувствителен и не могу оставаться равнодушным, даже когда передо мной происходит что-то ужасное. …»

«… – Что вам нужно? – Ой, господин доктор, – ответил он с оттенком мрачного юмора, который почти всегда присущ бедным евреям. – Что мне нужно… Вы хотите знать, чего мне не хватает… Мне нужно все. Но если на минутку отвлечься от всего остального – то мне нужен доктор. – Кто-то заболел? – Нет. Но, похоже, сегодня жена не против родить. …»

Раз в месяц Павел Федорович погружался в тихое отчаяние: его письменный стол был переполнен. Над столом, конечно, висели крючки для почтовых квитанций, писем, на которые нужно было ответить, заметок «что нужно сделать», – но даже крючки не помогали. Они тоже заполнялись и временами становились похожими на бумажные метелки, которыми греки с рахат-лукумом сгоняют мухи с плодов на юге. Фарфоровая памятная дощечка, находившаяся на столе, имела следы как минимум шести наслоений графита, а стойки для бумаг уже не могли вместить ни одной новой открытки и упорно выпихивали растрепанные бумажные уголки; из бокала для карандашей торчали совершенно посторонние предметы: палочка для набивания папирос, длинные ножницы, кусок багета от сломанной год назад рамки, пробирка из-под ванили… Ужасно!..

Промышленники, которые ежегодно приезжают на острова Котельный и Новую Сибирь для летовки, отмечают, что Ледовитое море между материком и этими островами замерзает крепко только в последние дни октября, хотя по берегам лед появляется гораздо раньше. И наоборот: берега освобождаются от льда уже в конце июня, а дальше от них лед начинает ломаться месяцем позже, ослабленный множеством трещин, которые образуются весной и, возможно, даже зимой…

«Несмотря на все ужасные испытания мировой войны, которую мы пережили и продолжаем переживать, она предоставила нам явное и неопровержимое свидетельство того, что современное человечество является единым целым, глубоко сплоченным, невзирая на все разделяющее его, на пролитую и продолжающуюся кровь. Долгим и трудным был путь, который человечество проходило к этому единству, зачастую почти бессознательно, так как осознанно оно чаще искало причины для разъединения, нежели для объединения…»

«– Страшно! За человека страшно! Что делают присяжные заседатели? – вновь раздаются крики и стенания. Суд присяжных снова оказывается под судебным следствием. Преступник-рецидивист снова совершил тяжкое преступление: оправдал виновного…»