— Поставьте ее на ноги, у нас сегодня великие дела! Деньги ждать не будут!
— Святое дело. — Тетя Лиля пристроила поднос на край кровати и перекрестилась. — Машенька, надо вставать, она же нам покоя не даст.
— Ой, не даст, — сонно улыбнулась я.
— Пей кофэ, Машенька, он бодрит.
Тетя стояла надо мной статуей «С места не сойду, но дождусь», и пришлось пить кофе в ее присутствии. После его «распития» залпом у меня открылись глаза, в голове зазвенело. Отдышавшись, я заглянула в бокал. Ровно половину его занимала молотая черная масса.
— Спасибо, тетя Лиля, я уже встаю.
Строго кивнув, тетя Лиля взяла поднос и удалилась с моей территории. Я заметила, что полюбившаяся ей юбка сегодня была перешита с моего пятидесятого размера до ее сорок четвертого. Все успевает хозяйственная женщина, прям завидно.
Осознав серьезность предстоящей встречи, я решила одеться по-парадному. Кинув взгляд на термометр за окном, констатировала факт, что там всего десять градусов тепла. Тем лучше — можно впервые надеть сапоги, купленные за бешеные деньги в универмаге «Москва», и, на контрасте, строгий французский костюм в стиле Шанель, который я купила три года назад, но смогла надеть и застегнуть пуговицу пиджака только после возвращения из Топи.
Волосы собрала в «учительский» пучок, зализавшись на косой пробор.
Открыв шкатулку с драгоценностями, выложила на столик трельяжа все украшения и не знала, что выбрать.
«Цепляй все, чего стесняться?» — сегодня болотный голос опередил другие. «Нет, нет, нет! — тонко возмутился голубенький голосок. — Плохой тон навешивать на себя больше полукилограмма золота. Необходимо выбрать наиболее сочетаемые между собой изделия, и…» «Надевай все! Не к президенту на прием идешь, в банк, сотня евро на шее и руках имиджу не повредит», — впервые согласился оранжевый голос с болотным.
Мое появление на лестнице произвело определенный эффект.
Сидя с краю стола, Ириша, в секунду обозрев меня снизу доверху, молча подняла большой палец, одобряя выбранный наряд. Саша, до того как заметил меня, неотрывно смотрел на Иришу влюбленным взглядом, а теперь сравнивал нас, решая, кому отдать себя в качестве приза. Тетя Лиля откровенно пересчитывала и тут же переводила в рубли стоимость моих побрякушек. Еще бы — два браслета, часы с бриллиантами, колье с двадцатью тремя острыми лучами с бриллиантами на концах. Золотая массивная брошь на лацкане пиджака. И по две паре серег в каждом ухе. Повыше — плоская розетка с семью мелкими бриллиантами, ниже — прямые полоски в два ряда каскада бриллиантов.
И только Леша посмотрел на меня не как на женщину, а как на кусок мяса, оценивая свежесть и вес. Оценил он меня на «средненько».
Демонстративно повернувшись несколько раз на ступеньках, пококетничав, я быстро сошла вниз.
— Я готова.
— Шик, блеск, красота, тритатушки, трита-та, — искусственно весело пропела Ириша и встала. — Поехали, Машка, денег добывать.
Под пристальными взглядами мы, как две проститутки, выходящие на ночное дежурство, деловито отправились к гаражу.
Через пять минут я гнала «Лексус» по трассе в сторону Осташкова. Ириша, нервничая, курила одну сигарету за другой. Я включила кондиционер, но он слабо помогал. Хорошо еще, что Ира курит странный сорт сигарет, состоящий из легкого табака и лепестков цветов.
— Чего ты нервничаешь, Ириша?