— Нет, но…
— Отлично! Тогда я пошла.
Олег спохватился, закрыл номер и догнал меня у лифта.
— Погоди-ка, — он понизил голос. — Что значит «нижнее белье»?! Я надеюсь, ты хоть что-то на себя надела под это платье?
— Как знать, Олег Сергеевич, как знать, — беззаботно улыбнулась я и, дернув плечом, шагнула в кабину лифта. — Но не волнуйтесь, я никому об этом не расскажу.
Глава 13
Олег
Я не думал, что этот день можно испортить еще сильнее. Его не спасли ни море, ни отменный стейк из баранины с кислым ягодным соусом. Потому что моя фальшивая женушка решила проявить инициативу. Интересно, можно ли запретить женскую самодеятельность на законодательном уровне? Знаю, за одну эту мысль меня бы расчленили феминистки, но в самом деле! Я сидел, жевал вкуснейшее мясо, и не чувствовал ни малейшей радости, потому что напротив организовала феерию идиотизма Майорова-младшая.
Я плюнул на затею держать голову в холоде, заказал бутылочку пино нуар, и пил бокал за бокалом, подозревая, что скоро придется идти на повышение градуса. Катя изображала заинтересованность — или и вправду ее увлекала Настина болтовня? Черт ногу сломит в женском двуличии. Я уже давно перестал узнавать свою скромную бухгалтершу Стрельцову, давно отказался от идеи разобраться в ее мотивах. Я понятия не имел, кто эта женщина в откровенном платье, что у нее на уме, и зачем я доверился интуиции Татьяны Федоровны. А может, и не было никакой интуиции? Может, был сговор? Может, эти Макиавелли в юбках просто договорились меня охомутать, обчистить до нитки, а добычу разделить пополам? Да нет. Вряд ли. Татьяна Федоровна не стала бы… Хотя… Ох, я уже не знал, во что и кому верить.
— Может, пойдем на танцпол? — предложил Паша, с нетерпением молодого жеребца в стойле глядя, как я медленно и неторопливо кромсаю стейк.
Все уже перешли на десерт, и только я еще задумчиво жевал горячее. Точнее, горячим оно было минут сорок и десять историй про одноклассниц тому назад. Наверное, все они считали меня старым. Вон, как Катя хихикает и шушукается с Настей! Может, шутит на тему моих вставных челюстей. Ох, я бы показал своей женушке, на что способен… Если бы не мое жизненное кредо: «Не гадь там, где ешь». Не смешивай работу и удовольствия. Не спи с сотрудницей, даже если она очень, просто очень на это напрашивается.
А этот Павел? Ходячий комок гормонов. Да он же глаз от нее не открывает! Я помню себя в этом возрасте. Все мысли только о сексе. Вот только у меня хватило терпения и силы воли, чтобы направить энергию в образование, а потом работу. Но у меня не было выхода: отец — инженер, мама — медсестра. Я должен был выбиться в люди. А к чему стремиться «золотому» мальчику? Если перед его отцом главы крупнейших строительных компаний выстраиваются в очередь и соревнуются, что предложить в обмен на тендер? Да, возможно, Майоров и правда честный. Или с коррупцией закрутили гайки, и он не станет рисковать всем. Но ведь не бедствует же человек. Балует жену, детей. Так зачем Паше думать об учебе? У него все есть. Отцовские карточки, крепкие молодые мышцы, модная стрижка и зубы, как у коня на продажу. Ясное дело, Катя старше его. Лет на пять, может. Но я готов поспорить на ящик Хеннеси, что этот юнец весь ужин только и пытается разглядеть под тканью платья ее соски.
— Я с удовольствием, — мурлыкнула Катя и расправила плечи. Вот сейчас! Что это было? Складка ткани? Игра света? Или все-таки контур ее… — Но мы не можем бросить Олега. Кушай, милый, не торопись. Дискотека будет еще долго. А я бы выпила еще дайкири…
— Я закажу! — с готовностью вызвался Майоров-младший. — Схожу на бар.
— Ой, спасибо, Паш! Это правда не обязательно, я могу подождать официанта…
— Не проблема, Кать, я быстро. Насть, тебе сока или газировки?
— Я не маленькая! — возмутилась она. — Возьми «перье»…
Кать, Паш… Ничего ж себе! Как старые друзья! Такая фамильярность… А, теперь ясно. Специально вставал, чтобы заглянуть сверху. Шах и мат, Павел. Глубокий вырез у нее только сзади. И сверху ничего не видно. Не то, чтобы я проверял… Так, отметил машинально, когда отодвигал ей стул.
— Олег, ты плохо себя чувствуешь? — с притворной заботой спросила Катя, накрыв ладонью мою руку.
Давай еще, спроси про давление!