Даже в самых смелых своих фантазиях насчет первого поцелуя с Олегом, — а их было, поверьте, больше, чем строк в сверке взаиморасчетов, — я не могла представить, что все будет настолько эротично. Солоноватые брызги на наших губах, переплетенные и почти обнаженные тела… И еще этот прибой… Он качал нас, имитируя первобытные движения, и… Разумеется, у меня снесло крышу! Мы фактически занимались этим на глазах у всего пляжа, скрытые только полупрозрачным покрывалом изумрудной воды.

Когда он оторвался я, судорожно хватанув ртом воздух, пошла ко дну. Откуда мне было помнить, как нужно грести? Как двигать руками, ногами?.. Черт, да я даже имя свое не назвала бы в ту секунду без ошибок!

Сильные руки подхватили меня и дернули к поверхности. Прохладная вода здорово отрезвила, мокрые волосы дурацким шлемом налипли на лицо, и теперь я смотрела на Олега со смесью стыда и чувства вины.

— Ты чего? — удивленно спросил он.

Кажется, его ни капельки не накрыло! Такое самообладание, спокойный голос… Уж конечно, не из-за меня же ему нервничать! Кто знает, насколько богат его сексуальный опыт. Может, он каждый свой отпуск купается с красотками в сто раз горячее меня. Это ведь не он провел последние много месяцев в одиночестве, печали и воздержании!

— Течение, да? — он озабоченно заглянул в мое лицо.

О, да. Течение, по сравнению с которым Гольфстрим — жалкий ручеек. Вот только ему об этом течении знать не обязательно. Господь Всемогущий! Ну и пошлячка же я!

— Кажется, все прошло удачно, — я поправила волосы и провела пальцем под глазами, чтобы убедиться, что тушь на месте. — Если после этого он не купился, он ни на что не купится.

— Слушай… — он перехватил мою руку. — Я ведь толком не поблагодарил тебя… Я чуть все не угробил, а ты с этой импровизацией и побегом… И ты так сыграла поцелуй… Знаешь, извини, если сомневался в тебе.

Это было даже еще приятнее, чем поцелуй, и уж теперь не было нужды скрывать, как мне нравится. Я расплылась в улыбке и изогнула бровь, мол, я же говорила. И на пляж я выходила, как Афродита из пены морской, поступью победителя.

На лежаках семейства Майоровых царило оживление. Покрасневшая до кончиков ушей дочка сосредоточенно прикрывалась книжкой, сын прятал смартфон, и что-то мне подсказывало, минутой ранее снимал мое примирение с «мужем», а вот жена и вправду чихвостила своего супруга, как я и предполагала. За то время, что меня не было, Майоров, судя по всему, выслушал пренеприятнейшую лекцию о паранойе и правилах хорошего тона. Потому что когда я подошла к своему шезлонгу и с видом обиженной в лучших чувствах женщины принялась растираться полотенцем, он, кряхтя, поднялся и сделал шаг в мою сторону с виноватой улыбкой.

— Я… Кхм… Вы, извините, я пожалуй, погорячился… — начал он и обернулся, но жена смотрела на него тем неумолимым взглядом, которым обычно мать смотрит на нашкодившего сына. Мол, а-ну, немедленно верни мальчику его лопатку! Майоров вздохнул и продолжил. — Вы поймите, я так устал от работы… И увидеть здесь, на уединенном пляже, очередное лицо из строительного бизнеса… Виноват, не сдержался. Я и не представлял, что это вы устроили Олегу выходные, и не знал, что они так много значат для вас…

Я вздохнула и обернулась к морю, где еще плавал мой псевдосуженный. Глянула на него с тоской.

— Знаете, я ведь так хотела, чтобы он сделал мне предложение… — мой голос дрогнул, и я сама удивилась, как искренне мне удалось это произнести. — Думала, мы приедем, тут тишина, Голубая Лагуна. Выбрала номер для новобрачных. Ну, знаете, лепестки роз, шампанское… Думала, он не сможет устоять. А тут — вы… Наверное, только мне могло так феноменально «повезти» с выбором. И ладно бы мы всегда отдыхали здесь, но ведь первый раз! Я бы ни за что и не подумала про Турцию, и черт меня дернул… Теперь все насмарку…

Я опустилась на лежак и закрыла лицо руками.

В тишине раздался свистящий женский шепот: «Витя, сделай что-нибудь!», зашуршал песок.

— Ну… Не расстраивайтесь… — с мучением в голосе сказал Майоров. Как и для любого другого мужика, вид женских слез был для него сродни пытке. — Все наладится…

— Извините меня тоже за истерику, — пробормотала я, не отрывая лица от ладоней. — Если хотите, мы уйдем в другой конец пляжа.

— Нет-нет, ну что вы! — не сдержалась супруга Майорова. — Я — Людмила, кстати. Можно просто Мила. Не обращайте внимания на их разборки, не позволяйте им испортить нам отдых.

Я шмыгнула и с недоверием посмотрела на свою спасительницу.