— Значит, еще скажете. Не придирайтесь к мелочам.

— И все же это форменный разбой.

— Ладно, в следующий раз я сниму форму перед тем, как позаботиться о нашем пропитании, пропивании и просыпании и, как уже было сказано, о победе нашего практически отсутствующего, но доблестного оружия.

Между тем вода у берега едва достигала колен. Потом чуть прикрывала щиколотки и наконец…

— Мой генерал, разрешите доложить: ваша армия в моем лице полностью десантирована на египетский берег.

— Армия! — хмыкнул Наполеон, хмурясь и оглядываясь в сторону ласкового синего моря, залитого ярким, хоть и вечерним солнцем.

— С точки зрения человеколюбия, — Лис скинул с плеч мешочки с золотом, перетянутые кожаным ремешком, — дли победы этого более чем достаточно… Кстати, мой генерал, у вас нет чистого платка — высыпать бриллианты?

Наполеон кинул гневный взгляд на спасителя.

— Рейнар, если мне и впрямь суждено величие, а не глупая смерть в этой никчемной земле и я пожелаю дать подобающую твоим способностям должность, потрудись напомнить мне на пушечный выстрел не подпускать тебя к казне.

— Ну и глупо. Я ж все в дом! Ну, хотите, могу обратно сплавать. Кстати, — он достал из кармана адмиральскую подзорную трубу, — а дерева-то нет.

— Проклятье! — себе под нос пробормотал Наполеон. — Что ж, если вся армия в сборе, время побеждать!

В моей комнате пансиона на улице Красного Колпака меня ждала Софи. Я открыл дверь и увидел ее сидящей как ни в чем не бывало перед стареньким трюмо.

— Заходите, барон, — чуть скосив на меня глаза, радушно произнесла она. — Не стойте на пороге.

Восхитительно — приглашать меня в мою же комнату! В этом была вся Камилла Готье. Я вошел и закрыл дверь на ключ.

— О, мой нежный друг желает обезопасить наше уединение от незваных гостей?

— От одной незваной гостьи не помог даже замок.

— Благодарю за комплимент, Виктор, — без всякой улыбки ответила актриса. — Если вы решили воспользоваться моим визитом для объятий и прочих нежностей, прошу вас несколько повременить. У меня серьезный разговор.

— Неожиданно, — хмыкнул я.

— То, что девушка с такими глазками, такой грудью, талией и бедрами вообще умеет разговаривать, — само по себе неожиданность для большинства мужчин. А уж после той размолвки, — она указала на потолок, намекая на учиненный мною не так давно скандал, — так и вдвойне неожиданно. Однако же, друг мой, банальное чаще всего так скучно, а скука для вас, насколько я могу судить, худшее из зол. Разве я не права?

Она смотрела на меня насмешливым взглядом. Сейчас в ней нельзя было узнать ни романтичной крошки из Митавы, ни страстной возлюбленной, с которой мы коротали ночи по дороге в Париж.