Он пожал плечами.

— Признаться, я не знаю, что и думать, мисс… Элиза.

Ого! Имя ее прозвучало, словно музыка, когда он произнес его своим низким, приятным голосом с опасно соблазнительным акцентом.

Они дошли до угла и повернули налево. Резкий порыв холодного ветра едва не сорвал с нее шляпку. Ветер заметно усилился, а низкие тучи начали наседать на верхушки дымоходов.

— Еще далеко? — поинтересовался он.

— Не более четверти часа. — Очередной порыв ветра опять едва не сорвал с нее шляпку, и Элиза одной рукой схватилась за ее поля, а второй попыталась поплотнее запахнуть пальто. При этом она едва не оступилась, но принц уверенной рукой придержал ее за талию.

— Осторожнее.

Уже второй раз он положил руку ей на талию, и от его прикосновения по телу Элизы пробежала дрожь. Еще никогда она так остро не реагировала на обычное прикосновение, как в этот день.

Разумеется, он тут же убрал руку, а когда она повернулась к нему и встретилась взглядом с его прекрасными зелеными глазами, ей показалось, что цвет их стал глубже и темнее. Она заметила, что у него квадратный подбородок, а пухлые губы имеют цвет темной розы. У нее промелькнула мысль: «А каково запечатлеть на этих губах поцелуй? Каковы эти губы на вкус?» Затем ей захотелось узнать, насколько страстно эти губы могут прильнуть к ее губам. Или к нежной коже ее шеи. Ее рук. К горлу. Ко всем остальным участкам тела. Как ниже, так и выше.

Ей следовало отвернуться, пока воображение не завело ее слишком далеко и ей не пришлось снять пальто, поскольку не хватало воздуха.

Дальше они шагали молча, и тишина никого из них не смущала. Когда достигли площади Гросвенор-сквер и Верхней Брук-стрит, Элиза указала на № 22.

— Леди Каролина Хок проживает здесь.

Принц молча взглянул на большой особняк.

— Как долго вы там пробудете?

— Приблизительно час, быть может, больше. Если пожелаете, я могу послать вам весточку об исходе встречи с одним из ваших людей.

— Я подожду.

— Вас может кто-то увидеть, — заметила она. — К тому же на улице становится холодно.

— У меня есть экипаж. И никто на меня даже не оглянулся, пока мы шли сюда. — Он снял шляпу, взъерошил волосы, затем вновь надел ее. — Вынужден с вами согласиться: ощущаешь себя абсолютно свободным, когда стоишь посреди такого города, как Лондон, без конной стражи и звуков фанфар.

Что за странные фантазии! Она постоянно находилась в самом центре Лондона без всяких фанфар. Просто удивительно, что кто-то может мечтать о подобном.

— Как пожелаете, — ответила Элиза, мимолетно улыбнулась и взошла по ступеням к двери Каролины.