Я тормознула так резко, что нас ощутимо дернуло. Голова Редкина ударилась о приборную панель. Ремень безопасности был практически бесполезен. Мы с Оливией были в порядке, если не считать криков. Моя нога приклеилась к тормозу посреди кольца, во тьме, бог знает где.

– Ты в порядке? – прошептала Оливия.

– Да, прости. Мне показалось, я сейчас сорвусь.

– Нет, ты крута. Это все я. Я нервничаю. Я заткнусь.

Оливия схватила тело сзади и выпрямила его, пока я пыталась вновь завести собственное сердце.

В конце концов мы нашли первый съезд.

– Мы почти на месте. Езжай медленнее. Мы должны найти идеальную точку, чтобы он упал в реку.

«Найти?» Было три утра, я могла поклясться, Редкин уже готов был размяться. Я чувствовала на себе его взгляд. Мы прокрались мимо светофора, потом гостиницы.

– Еще медленнее. – Оливия опустила стекло и высунула голову.

Светила луна, начался дождь.

– Ты слышишь? – спросила она.

– Что, дождь?

– Реку… Гудзон. Шумит. Должно быть, снег тает и дождь прошел. Похоже, лед тронулся. Медленнее, медленнее! Вот! Сверни туда. – Она указала в небольшой просвет среди деревьев, и каким-то образом я завела машину туда. Я выключила мотор, и наступила тишина.

– Мы сделали это, – сказала я. Я была удивлена больше всех. – Мы сделали это.

Оливия потянулась через сиденье, чтобы обнять меня за шею.

– Ты великолепно справилась!

– Да, хорошо. – Я вздохнула. – Давай приступать к делу. Нам надо переместить тело на место водителя.

– Верно. – Веселая бравада давно ушла из ее голоса. – Верно. После этого тебе, хм, придется вести машину с пассажирского сиденья вниз по набережной к воде. И когда я крикну «Прыгай!», мы выпрыгнем из машины. А он рухнет в воду. – Она похлопала Марка по плечу.

Это было слишком глупо, чтобы не сработать.

Мы с трудом открыли двери.