— Юрий Платоныч, так есть кто на ЛВЗ?
— Есть.
— Кто?
— Технолог.
— Йаху-у-у! Ну, значит живём, правильно? Придётся Облпотребсоюзу открывать производство соков и компотов, я думаю. И небольшой экспериментальный цех. Я правильно соображаю?
— Придётся пока обождать, Егор. Я там человек новый, ко мне сейчас будут пристально приглядываться. Так что надо сначала себя зарекомендовать. А потом уже творчеством заниматься.
— Ну, значит, на ЛВЗ будем начинать? Там кругом тайга, кстати. Можно и это фактор использовать. Уйти в леса и варить там. Воспользуемся методами Эскобара. Крутой чувак был. То есть ещё есть. К концу этого года он, кстати, будет контролировать восемьдесят процентов мирового рынка кокса. Не слабо, да?
— Ну, мы его методами, пожалуй, пользоваться не станем. Колбаса — это, всё-таки, не наркотик.
— Можно спирты виноградные из Армении или Грузии покупать. Вроде как для ЛВЗ. А вот для рома и виски придётся самим производить... Или… Ну да, ту же «Пшеничную» можно за основу брать для виски.
Поговорив ещё немного, мы прощаемся. Большак уезжает на работу, а я иду к Куренкову. Хочу обсудить с ним последние события. И, может быть, варианты организации предприятия, хотя, пока это преждевременно. О контрафактном алкоголе пока знаем только мы с Платонычем, но, боюсь, без посторонней помощи нам будет очень трудно. Впрочем Куренкова не оказывается на месте, и из КГБ я двигаю в сторону дома.
Сегодня на обед у меня рассольник. С перловочкой с солёным огурчкиком и копчёностями, ммм… прелесть. Фирменный мамин рецепт. Времени уже дофига, так что ем я с большой страстью и в больших же количествах.
Да, наверное действительно надо сходить в библиотеку. Вряд ли, конечно там будет промышленная схема для получения самогона. Но дистилляцию повторить не помешает. Ректификация ещё существует… Это я помню, но подробности — нет. В общем, нужно разобраться.
С ромом, например, всё понятно. Наши чешские друзья до сих пор имеют свои местные сорта рома, официально изготавливаемые из обычного зернового спирта и карамели. Ну, может быть, ещё каких-то специй…
Надо посмотреть, кстати, что это за Фриц… Мысли сами собой от рома и виски перекидываются на Рыбкину. И в груди поселяется неприятная тревога. Какого хрена! Вот именно! Какого хрена, вообще!
Чтобы отвлечься от этих глупостей, я всё-таки двигаю в библиотеку. Заполняю формуляры, предъявляю паспорт, но этого оказывается недостаточно, нужно ещё поставить печать в школе. Это, конечно, несложно, да вот только сегодня уже не выйдет. А будет ли у меня время завтра, чтобы посидеть в библиотеке? Я не уверен. Не знаю.
Возвращаюсь домой и иду гулять с Раджой. В последнее время я уделял мало времени прогулкам с ним, и он у меня засиделся. Поэтому сегодня ударно навёрстываю всё, упущенное. Гуляем мы долго и оба устаём, как собаки.
Когда возвращаемся с прогулки, родители уже пришли с работы. Они, кажется, тоже уже отвыкли от того, что я могу оказаться вечером дома. Мы садимся за стол и все вместе едим их диетическую еду.
Потом я заваливаюсь с книгой на диван, намереваясь почитать, но внезапно срубаюсь и проваливаюсь в черноту сна. Просыпаюсь от резкого неприятного звука.
— Егор, возьми трубку, — кричит из спальни мама.
Я медленно сползаю с дивана и так же медленно подхожу к телефону.