— Короче, Бро, — говорит Цвет, дожёвывая ломоть сала, и я не отрываясь гляжу, как его тяжёлая максимально волевая челюсть перемалывает то, что попало в рот.

Как жернов. Брови сдвинуты, видать думку гадает нелёгкую.

— Предъявил ты Сергачу серьёзно. Нужны подтверждения. Выкладывай, что есть.

И я выкладываю всё, что знаю. Рассказываю полностью.

— Мне какой резон врать? — рассказываю, как было. — Да тут и к бабке ходить не надо. Ты его прогнул и думаешь он рад-радёшенек такой херне?

— Одно дело, — он подливает себе в стакан. — Будешь? Одно дело, что я думаю, а другое, что я могу доказать. То есть подтвердить ты не можешь?

Я молчу.

— Видишь ли, то что ты с гэбэшником снюхался уже факт тревожный. Тем более, Кениньша грохнули. Это я, кстати, проверил. Тут ты не соврал.

Он запрокидывает стакан и выпивает. Моя голова понемногу начинает туманиться, а настроение вдруг идёт в гору. Ну, не вдруг, понятно.

— Я могу предоставить доказательства. Просто железные. Но они не у меня, а у чела одного.

Я подмигиваю, а он качает головой.

— У кого?

— Ну, у кента одного. Но он только тебе лично отдаст.

— Чё за подстава?

— Не подстава, всё чики-пики. Отвечаю. Чел, то есть кент надёжный.

— Мусор?

— Чекист.

— Хочешь, чтобы я ссучился?

— Нет, — качаю я головой. — Нет, конечно. Но самые удачливые группировки всегда имели поддержку силовиков. Искали подходящих кадров, кормили их, отстёгивали.

— Это который ставки наши обложил? — догадывается Цвет.