— Какого Короля? — хмурится Цвет.

— Вообще-то, насколько мне известно, никто Кениньша не короновал, — вставляю я.

— Ответишь, когда спрошу, — грозно бросает Цвет и повторяет, глядя на Сергача. — Какого Короля?

— Да, Келинша, брата моего названного. Вот он, этот щегол молодой, подвёл его под монастырь. И Джангир одноногий на него в претензии. Он же на сына его бочку катил и тоже ментам сдал. А когда одноногий призвал его к ответу, он его чуть не убил. А недавно встретил и сказал, что протез ему в очко вгонит каблуком вперёд. А Джангир тоже человек уважаемый, между прочим.

— Было? — спрашивает у меня Цвет.

— Что-то было, что-то нет, — спокойно отвечаю я. — Когда спросишь, расскажу.

— Ну давай, рассказывай, сказочник.

— Сначала про одноногого. Он по беспределу схватил меня со своими шестёрками и чё хотел сделать? Вы знаете. А почему? Потому что Каха свои слова про Джагу, что он педераст, мне приписал. Так вы спросите за это с Кахи. Нет? Ну тогда я свои проблемы сам буду решать. И я решаю.

— Про Джагу я и так всё знаю, — перебивает меня Цвет. — Сколько можно одно и то же тереть! Про протез говорил?

— Когда он снова пришёл ко мне домой и начал угрожать моим близким, я его предупредил, что если попробует что-нибудь ещё предпринять, я его протез забью ему в зад каблуком вперёд. Так я и сказал, да.

Видать башку я ему крепко отшиб, раз он такими подробностями со старшими товарищами делится.

— И это ещё я тебе про Киргиза не напоминаю, — опять встревает Сергач. — Ты запретил. Ну ладно, раз ты пахан, я слушаюсь. Но катран надо было мне доверить, а не этому пеньку ссученному. Уже бы капусту рубили. Лавэ. Валить его надо. На перо и все дела.

— Про Короля рассказывай, — приказывает Цвет.

— Ну а что про Короля? — пожимаю я плечами. — Король вообще-то не арестован. Это враньё.

— Чё ты мне в уши ссышь! — вскидывается Сергач, но я не смотрю на него, повторяя его же тактику и обращаюсь к Цвету.

— Кениньш точно не в мусарне. Его вообще среди живых нет. Мозги ему вышибли. Он стоял в метре от меня, когда это произошло. Но самое интересное не это, а то, о чём мы перед этим с ним говорили.

— О чём? — спрашивает Цвет.

— Ты чё лечишь! — не унимается Сергач. — Цвет, у него лоб зелёнкой намазан, он тебе любой пурги нанесёт, чтобы жопу свою сохранить.

— О тебе, — спокойно говорю я, не обращая внимания на его беснования. — И о Пеше Богдановиче. Кениньш сказал…

— Погоди, что за Кениньш? Этот и есть Король?