Едва оба оказались за стеной кустарников, Бэкенхем развернулся лицом к ней.

– Ты пыталась преподать мне некий поучительный урок или серьезно собираешься выйти замуж за Хардкасла?

Она рассмеялась.

– Поучительный урок? Ну, можно сказать и так, хотя ты все понял неправильно, мой друг. Маркус, будь разумнее. Если бы я хотела заставить тебя ревновать, я бы выбрала не этого мальчика.

Услышав, как она назвала Хардкасла мальчиком, он немного успокоился. Джорджи не понравилась его реакция. Хотя у нее не было намерения заставить Бэкенхема ревновать, но агрессивная реакция на сущую шалость ее заинтриговала. Неугасающий мятежный дух не разрешал ей позволить ему так легко сорваться с крючка.

Девушке также пришло в голову, что объяснять истинную причину заигрывания с Хардкаслом было бы неразумно. Бэкенхем постарался бы не поддаться эмоциям, но ведь он мог воспользоваться любым предлогом отказаться от помолвки с Вайолет.

Он хорошо понимал – женитьба на Вайолет нанесла бы оскорбление Джорджи. Почувствуй Бэкенхем малейший намек на сентиментальную расположенность Вайолет к другому, он бы мгновенно отступил.

– Ты ревнуешь, Маркус?

Вопрос был задан с расчетом вывести его из равновесия.

Судя по убийственному выражению его лица, она попала в цель.

– Я не удостою подобный оскорбительный вопрос ответом, – резко бросил Бэкенхем. – Ты настолько забыла все приличия, что уже сама не можешь видеть ущерб, наносимый твоей собственной репутации такими действиями?

– Неужели! – возразила она, смеясь. – Какой вред может нанести безобидный флирт во время прогулки в большой группе респектабельных леди и джентльменов средь бела дня? Ты должен понимать – чтобы поставить под угрозу свою репутацию, нужно быть куда более дерзкой.

– Твое прошлое должно было научить тебя осторожности. Ты играешь с огнем, Джорджи. Рано или поздно опалишь себе крылья.

Она пожала плечами. Худшее уже случилось с ней шесть лет назад. Она превратилась в пепел, и все из-за собственной безрассудной глупости.

Она никогда не заслуживала его, видимо, на время их помолвки ей удалось каким-то образом обмануть свою судьбу. Джорджиана не верила в собственную удачу. И это недоверие побуждало ее рисковать раз за разом.

Она проклинала свою глупую гордость. Следовало просить прощения, приползти к нему, умолять его о взаимности. Если бы только ее темперамент не взял верх, если бы не произошедшее в ночь после разрыва помолвки, то она могла бы вернуться. Такая безрассудная и глупая, она прекрасно понимала, что теряет сокровище.

От горя и ярости Джорджи почти обезумела, но довольно скоро пришла в себя. Маркус ничего не знал о ней, ибо так и не вернулся в круги лондонского общества после скандала, а ведь ее поведение в последние годы было образцовым. По правде говоря, даже ее знакомые сейчас смотрели бы с недоумением на ее заигрывания с Хардкаслом. Переоценка собственного поведения, умение вести себя в свете было главной причиной, почему леди Арден не удалила ее из высшего общества.

Очевидно, присутствие Бэкенхема провоцировало в ней все худшее. Мисс Блэк действительно хотела отвлечь Хардкасла от преследования младшей сестры. Но делала это с непривычным рвением, неужели она перестаралась?

Теперь, когда в ее адрес было выдвинуто обвинение, пришлось признаться себе в существовании другого мотива.

Открытие вместо отрезвления вызвало в ней вспышку обиды. Как посмел он осудить ее по одной глупой, невинной игре? После того, что произошло между ними той ночью у маркиза Стейна.