«С такими крупными играми, как “Ведьмак”, работа над сценарием занимает несколько лет», – продолжает Блаха. Пока программисты запускают руки в код RED Engine, пока дизайнеры суетятся над картами уровней, где точно рассчитано время пути между каждыми двумя точками, сценаристы живут в режиме мозгового штурма. «Первый этап (скажем лучше, первый год) посвящен подготовке всех материалов, в том числе концепции сюжета, написанию и подготовке документов, которые будут использовать другие команды, работающие над игрой. Это этап, на котором мы ищем вдохновение, описываем элементы мира, пытаемся представить, на что он будет похож, какие мотивы мы используем, какие персонажи в нем появятся». Долгие дискуссии и сессии вопросов порождают темы и идеи, позволяют договориться о едином и последовательном видении сюжета. «Обычно мы собираемся вместе, – объясняет Каролина Стахыра, – у нас есть доска, на которой мы записываем по пунктам, каким будет сюжет. Если идея подходит, мы фиксируем ее в файле. Потом даем его прочитать Конраду Томашкевичу, руководителю игры, и Адаму Бадовскому, директору студии. Если им нравится, мы разрабатываем темы и выделяем отдельные элементы. В ходе процесса все время появляются новые комментарии и линии, и история постоянно растет. Вот так вырисовывается сценарий конкретных эпизодов и сюжетных арок»[129].

Затем наступает передышка: каждый сценарист берет себе часть сценария (или ему ее назначают), над которой он будет работать в одиночку, обмениваясь мнениями с коллегами, чтобы понимать их реакции, знать, как бы повела себя «их» версия Геральта в той или иной ситуации. Кто бы ни был автором, поведение героя должно оставаться логичным, неизменным и достоверным. Как только производство запущено, сценаристы начинают работать над придуманными квестами. «Это уже более методичная работа, – добавляет Блаха, – и временные рамки получаются более четкими. Мы пишем диалоги, играем в игру, корректируем их. Иногда изменения получаются достаточно заметными. Предположим, мы удалили какой-нибудь квест и остался пробел. Поскольку сценарий сюжета имеет вид дерева, может оказаться, что мы удалили основную ветвь, из которой развиваются побочные ветви. Значит, нужно подумать, как разрешить эту ситуацию и сделать так, чтобы все встало на места»[130]. Но иногда плохо встроенные квесты буквально ломают игру. Каролина Стахыра рассказывает: «Одна из наших тестировщиц ночью играла несколько часов, а потом отошла от компьютера, чтобы сделать себе чай. Она оставила Геральта на мосту Новиграда, а когда вернулась, мир начал исчезать. Буквально все уходило в небытие. Под конец мост, на котором стоял Геральт, тоже пропал! Вся студия пришла, чтобы увидеть это собственными глазами. Мы несколько дней искали причину. Наконец один из программистов, наш мегамозг, ее обнаружил: в одном из второстепенных квестов ответственный сотрудник должен был написать код, чтобы некий объект появлялся в комнате, когда Геральт открывает дверь. На уровне программирования для этого используется пауза, затем проверка того, выполнены ли определенные условия, затем объект загружается, снова пауза и объект выгружается из памяти игры. Проблема в том, что дизайнер забыл поставить эти паузы, и предмет продолжал загружаться и удаляться в течение многих часов. А поскольку в игровом движке загрузка объектов имеет более высокий приоритет, чем загрузка мира, примерно после двенадцати часов игры системе стало не хватать памяти, чтобы хранить все данные. И так мир начал исчезать. Эта история также объясняет, почему тестировщики часто играют по нескольку десятков часов, не выключая компьютер. Было много мелких багов такого рода». Другой пример? «Когда команда работала над новой анимацией для женщин, участвовавших в битве, модели проигравших все время сжимались в комок, и мы какое-то время не могли это исправить».

Работавшая сценаристом в «Ведьмаке 3» Каролина Стахыра вспоминает об особенностях игры и о том, как создавались сюжетные ветки: «Герой принимает решения, которые имеют последствия и формируют его судьбу, но в большинстве случаев он позже возвращается на основной путь. Мы стараемся уместить основную сюжетную арку в дюжине пунктов, как в школьном сочинении. Затем мы разрабатываем каждый элемент из списка. Одним из них может быть, например, “Геральт встречает Господина Зеркало, Гюнтера, и заключает договор, который его не устраивает”. Как только мы это представили, мы начинаем отвечать на вопросы вроде: как он в это ввязался? о договоре какого рода идет речь? как из этого выпутаться? Как только готова основная арка и известны существующие варианты, мы добавляем туда параллельные побочные сюжеты, которые мы называем второстепенными или побочными квестами. Иногда это совершенно отдельные истории, а порой эти истории должны подчеркнуть определенные черты характера персонажей из основной сюжетной линии»[131].

Среди новых персонажей, введенных в эту часть, – Цири и Йеннифэр, героини из книг, которые присутствовали даже в первом телесериале, но были оставлены в стороне сценаристами игры. В первом «Ведьмаке» одним из главных героев была чародейка Трисс, красавица без единого шрама (самые ревностные фанаты так и не простили студию за отступление от книжного канона, где у нее были ожоги на груди) и с преувеличенными… с преувеличенным декольте. Артур Ганшинец вспоминает: «Мы тогда немало спорили. О ее внешности, о груди, о шрамах. Но кто-то уже три месяца работал над моделью Трисс, и тогдашние технологии не позволяли нам модифицировать ее по ходу дела, как во второй игре. И потом, наши шефы хотели привлечь мужскую часть западной игровой аудитории. Логично, что декольте пришлось оставить… Но в романе “Сезон гроз”, вышедшем через несколько лет, объяснялось, что чародейки могут по желанию изменять недостатки внеш ности, что задним числом оправдывало нашу немного слишком самонадеянную Трисс»[132]. Причина, по которой Цири и Йеннифэр тогда не были введены в сюжет, тоже ясна: поскольку действие разворачивается после окончания книг и Геральт возвращается из мертвых, пришлось бы с помощью кат-сцен, флешбэков, перегруженных объяснениями диалогов и прочих нарративных стратегий заодно ввести в игру насыщенное прошлое этих трех персонажей. Слишком сложно, слишком дорого, а студия и так мучается с геймплеем, движком и сценарием, который сокращают не жалея. Кстати, Ганшинец считает: «Если бы Геральт из первой части вдруг вспомнил о Цири и Йеннифэр, он бы тут же отправился за ними…» И весь оригинальный сценарий пошел бы прахом. «Именно поэтому мы ждали конца второй части, чтобы к нему вернулась память». Так что Трисс из первого «Ведьмака» стала миксом чародейки из романов и Йеннифэр. Однако в «Ведьмаке 3» команда испытывает сложности с интеграцией Йеннифэр в сюжет: трудно заставить игроков поверить в идиллию между Геральтом и чародейкой, если она появлялась только в нескольких флешбэках во второй части. «У нас были проблемы с Йеннифэр. Для начала, у нее просто очень тяжелый характер. И нам сначала казалось, что наш Геральт в нее не влюбился бы. Но в игре все сработало, потому что у нее достаточно глубокая личность, много положительных черт. Благодаря этому нам удалось раскрыть ее сложную натуру»[133]. В выпуске № 270 журнала Game Informer сценарист заявляет: «Йеннифэр – это сложный персонаж по многим причинам. Во-первых, она достаточно известна среди читателей саги, и у фанатов были собственные ожидания на ее счет. Нам пришлось в чем-то пойти с ними на конфликт, что всегда очень непросто. Во-вторых, она иронична и саркастична, часто с ней сложно уживаться, она очень умна (иногда даже невыносимо умна), и сделать ее приятной было той еще задачкой»[134]. Вместо того чтобы делать Йеннифэр менее высокомерной, сценаристы ставят на карту «семейные» роли персонажей: Геральт становится отцом, Йеннифэр превращается в материнскую фигуру, а Цири – в ребенка, которому игрок в шкуре ведьмака должен помочь повзрослеть, иначе та погибнет. Игра проливает свет не только на личности второстепенных персонажей. Геральт тоже имеет на это право.

Рассказы и романы Сапковского описывают Геральта как профессионального охотника на монстров, которого в политические интриги выше его понимания слишком часто втягивают обстоятельства, – эта движущая сила сюжета, которая переворачивает все, вплоть до самых могущественных государственных режимов. В этой части решение превратить профессию ведьмака в мотивацию, подталкивающую игрока к участию во второстепенных квестах и изучению мира, более заметно, чем в предыдущих линейных эпизодах. Еще это объясняет некоторые новые способности Геральта, например ведьмачье чутье, помогающее выслеживать монстров и идти по их следам прямо до логова. Незаменимый Крис Авеллон, нарративный дизайнер многочисленных культовых RPG (Planescape: Torment, Star Wars: KOTOR 2, Divinity: Original Sin II и т. д.), положительно оценил эту механику и объяснил, почему иметь персонажа-«детектива» может быть интересно для игрового нарратива RPG. «В некоторых отношениях тот факт, что у главного героя профессия подразумевает умение “решать проблемы”, удобен, но это еще не гарант успеха. По моему мнению, “Ведьмак 3” интересен не столько ролью ведьмака, сколько последствиями приключений Геральта, в том числе для тех, кто его окружает. При этом сама профессия ведьмака – готовое объяснение тому, что люди ищут помощи и получают ее именно от этого персонажа; в данном контексте это хорошо работает. Мне нравится детективный аспект игры, технически очень простой. Дается много информации из бестиария, это дразнит любопытство игрока: “С монстром какого рода мне придется иметь дело? Как он стал таким?” – а затем нужно использовать свои навыки, свои знания (и/или знания Геральта), чтобы с ним справиться. Как игрок я чувствую себя настоящим охотником на монстров, а как гейм-дизайнеру мне нравится, что механики, которые для этого используются, не требуют семидесяти заклинаний и семнадцати разных классов. Они просто ориентируются на ситуацию и щедро предоставляют возможности взаимодействий»[135]. А также варианты выбора, не так ли?

Одно из главных достижений серии – это, несомненно, действия, подразумевающие выбор игрока. Многие RPG почти сразу показывают последствия принятых решений, а франшиза The Witcher всегда оставляла место для недоумений и сомнений, иногда длиной в несколько часов, пока игрок не столкнется с окончательными и часто неожиданными последствиями своих действий. Об этом рассказывает гейм-дизайнер Крис Авеллон, мастер диалогов с выбором, влияющим на сюжет (его игры – легендарные Fallout 2, Planescape: Torment, Divinity: Original Sin II, буквально наполнены подобными диалогами). «В целом мне нравится эта система с выбором из нескольких вариантов, потому что ты никогда не можешь быть на 100 % уверен в том, как сыграет принятое решение. На мой взгляд, это полезно для ролевой игры. Я склонен думать, что, если мы исследуем мир видеоигры и видим на диалоговом древе стрелку, цвет или слово, означающее “хороший выбор” или “плохой выбор”, от этого страдает личное восприятие игрока, собственно “ролевая игра”. В “Ведьмаке” отсутствие ясной морали создает больший эффект погружения и способствует осознанности действий игрока и его персонажа. Нужно наблюдать за людьми, с которыми ты договариваешься, понимать их мотивацию (у персонажей, поступающих плохо, она может быть вполне объяснимой и даже приемлемой) и то, какие последствия могут быть для жителей области или королевства. Думаю, эта неопределенность заставляет меня уделять больше внимания контексту квеста и, когда я осознаю, что не вижу всей картины и в принципе не могу ее увидеть, мне приходится задумываться, что важно для меня как игрока и персонажа, а затем действовать соответственно. Что для ролевой игры просто пре красно».

Однако отсутствие ясности последствий вероятного решения может также навредить игровому опыту. В «Ведьмаке» сюжет не генерируется процедурно – это тема, над которой все еще работает Кен Левин, создатель BioShock. Каким бы ни был выбор игрока, это всегда проложенная сценаристами тропа, по которой ты идешь, удивляясь, что не можешь принимать другие решения, не можешь задавать другие вопросы. «Единственный раз у меня было ощущение, что это не работает, когда информация подавалась намеренно запутанно, а игрок не имел права задавать вопросы о сомнительных сведениях неигровых персонажей, – такое случалось раз или два в квесте Кровавого Барона. Я действительно почувствовал, что квест “не раскрывает все карты”, ограничивая реплики Геральта на нестандартные темы, актуальные для расследования, которые следовало бы глубже проработать», – поддерживает Авеллон, привыкший заниматься ветками выборов и последствий, диалогами с гораздо более сложной и открытой структурой. Кстати, как только речь заходит о критике диалогов в игре, не могут не высказаться журналисты и тестировщики. Например, на RPGCodex.com, который славится высокими требованиями: «Некоторые диалоги слишком уж постановочные. Раз вы играете роль Геральта из Ривии, можно было бы предлагать более разнообразные реплики и сильно отличающиеся друг от друга опции. Я бы не сделал такого замечания хуже написанной игре. Но команда доказала, что способна дать игроку гораздо больше разнообразия»[136].

Хотя «Ведьмак 3» не скупится на слова и варианты выбора, о его мире рассказывает еще и дизайн уровней. Несколькими страницами ранее дизайнеры уровней рассчитывали время пути до каждой точки интереса, до каждого города на карте, чтобы сделать исследование карты более динамичным. Они даже поворачивают остров Скеллиге, чтобы игрокам не приходилось его огибать и проводить лишние минуты в лодке, прежде чем начать разведку. Более того, для каждой деревни, для каждого города команда старается придумать причину постройки в конкретном месте: река, море, золотая или каменная жила (в горах Скеллиге) и т. д. Разработчики меняют расстановку объектов, корректируют географию, делая акцент на крутизне склонов, чтобы передать специфику локации. Позже им потребуется населить все эти размещенные по игровому миру пустые дома с архитектурой, которая в разных областях выглядит по-разному. Для этого они придумают новый метод, помогающий быстро обставить дома в каждом регионе, но при этом детали добавят вручную, чтобы не повторяться. Пока разрабатываются интерьеры, часть команды осознает, что перед ней стоит проблема питания: если в Велене по сюжету голод, почему на стенах вывешены сосиски, на столы выставлены пироги? почему голодные охотники не ловят дичь, которая резвится в паре десятков метров от города (привет, ИИ, рассчитывающий расстояние до объекта! – Прим. авт.)? и почему в руинах можно найти бочонки с продуктами, которые прекрасно годятся в пищу? Странно? Значит, нужно пересмотреть эстетику и характеристики всех продуктов этого региона, сделать их отталкивающими.

Впрочем, художники и дизайнеры уровней не брошены на произвол судьбы: отдельные элементы авторы квестов описывают в подробностях. Михал Стец, художественный продюсер, объясняет: «Все зависит от локаций. Ключевые для сюжета места вроде крепости барона (Замок Вроницы), как правило, в деталях обрисованы командой сценаристов с учетом строгих требований тех, кто отвечал за квесты и геймплей. Мы также изучали, как эти края описаны в книгах о ведьмаке, это помогло нам уловить атмосферу Новиграда и Оксенфурта»[137]. Художники черпают идеи в своих знаниях о славянской готической живописи и произведениях эпохи Возрождения, чтобы оживить контрастный мир ведьмака и создать панорамы одновременно живописные и продуманные, подсказывая игроку направление исследования с помощью дорог. «Для каждой локации мы подготовили несколько возможных общих видов. Чтобы угадать направление, которое выберет игрок, мы доверились дорогам и тропам, которыми шли сами, когда тестировали квесты. Дороги очень удобны, потому что ваша лошадь Плотва может брести по ним автоматически, не теряя выносливости, – это самый эффективный способ путешествовать, так что у игроков есть стимул использовать именно его. Мы подняли этот подход на следующий уровень в дополнении “Кровь и вино”, потому что у нас было больше опыта и потому что княжество Туссент относительно небольшое по сравнению с основной игрой, и мы смогли отделать его еще более кропотливо». В дополнении «Кровь и вино» и, в частности, в Туссенте команда разработки позволила себе более проработанные и детализированные текстуры и смогла сэкономить память компьютера, используя загрузку только в поле зрения игрока, ограниченном зданиями и перепадом высот на улицах. При этом дизайнерам удалось обеспечить идеальную четкость окружающей обстановки и понятную географию благодаря приметным сооружениям[138]. Шедевр дизайна уровней!

Кроме того, чтобы открытый мир, особенно мир RPG, казался правдоподобным, его экономика тоже должна быть реалистичной. Гейм-дизайнер Мэттью Штайнке[139] столкнется с этим в самом конце разработки и введет инструмент под названием «Реактор», который по ходу игры меняет цены ресурсов, оружия, брони в зависимости от их категории, редкости, происхождения, а также от типа торговца, области, где он ведет бизнес, и т. д. Таким образом, цена каждого предмета изменяется в реальном времени, как в играх про космическую торговлю (Elite Dangerous, например), на основе таблиц модификаторов, которые скрыты от игроков, но влияют на переговоры с кузнецами, алхимиками и т. д. Можно, если захочется, подзаработать, покупая товары по самой низкой цене и перепродавая их дороже в другом месте. Например, можно купить продукты на Скеллиге, где у населения нет проблем с земледелием, и перепродать на Ничейной земле, где царит голод. Впрочем, на развитие персонажа и так уходит много денег (уход за оружием, эликсиры и т. д.), поэтому Штайнке может «контролировать» благосостояние игрока, не позволяя ему купаться в золоте. Опять же, расходы динамически меняются в зависимости от качества оружия и брони, что вынуждает игрока продолжать исследовать земли. Эти системы вместе с багами (даже появившимся в «Каменных сердцах» сборщиком налогов) перейдут в разные дополнения, куда Штайнке добавит новые способы сделать вашего Геральта неповторимым, собирая уникальное оружие и доспехи или используя систему рун.

Живой мир обязывает – авторы должны дать слово большинству персонажей, встречающихся по пути. У крестьян, солдат, сельских жителей более 150 000 строчек текста, начиная от «Здравствуй!» и заканчивая диалогами на сложные и глубокие темы, которые проливают свет на какой-то аспект игровой вселенной. Всего лишь звуки, да, но они добавляют глубину этому миру.

На E3 2018 CD Projekt впервые показала свою Cyberpunk 2077 и закончила выступление лаконичным предупреждением: «Конечно, это не та игра, которую вы увидите у себя на экране после релиза», напомнив о массе критических замечаний, которые высказали PC-игроки между демо «Ведьмак 3: Дикая Охота» и ее итоговой версией.

Отмотаем время на несколько лет назад.

E3 2014. Демонстрация «Ведьмака 3» за закрытыми дверями длиной в тридцать семь минут уже готова. Под «за закрытыми дверями» обычно подразумевается показ в небольшой комнате, либо на выставочной площадке в Лос-Анджелесском конференц-центре (так показали Dragon Age: Inquisition на стенде EA во время этой E3), либо немного в стороне, в одном из коридоров, ведущих к двум холлам выставочного пространства. В 2014 году CD Projekt выбрала одну из переговорных комнат на втором этаже в южном холле – комнату MR 512, прямо напротив пространства, которое Sony зарезервировала для прессы и VIP-персон вроде актера Омара Си. Вместе с несколькими друзьями он примерно за час обойдет представленные гаджеты, играя в 1886: The Order, до того, как игру покажут журналистам. Я приехал туда вместе с Jeux Vidéo Magazine, чтобы освещать мероприятие. «Ведьмак» был одной из игр, которых мы ждали.

Итак, скамейки расставлены, на каждом сиденье сертификат для загрузки игры «Ведьмак 2: Убийцы королей» на PC и предложение взять код, открыть сайт GOG и скачать игру. Ну, допустим. Презентация начинается и длится долгих сорок минут. Элементы локаций «выскакивают» на экран, некоторые движения кажутся механическими. Но при этом есть все, чему радуется сердце каждого любителя RPG: главный персонаж и Кривоуховы топи, трио ведьм, забавный прибожек Ивасик, города с их суетливыми жителями… Да в игру уже можно влюбиться. Если бы не одно «но». Как всегда на подобных выставках, игра запускается на мощном компьютере, маршрут героя заранее изучен и проработан, чтобы ничего не упустить. И при этом я уже замечаю, что игра кое-где тормозит, есть несколько явных технических проблем. Разница с точки зрения техники между анонсом на VGX 2013 (знаменитая Spike Video Games Awards) за несколько месяцев до этого и результатом на экране уже бросается в глаза. Но пресса щедро хвалит игру уже за сам факт презентации. «Демо на E3 доказала, что усилия студии приносят свои плоды: “Дикая Охота” предлагает игрокам открытый мир, который хочется исследовать, важные сюжетные решения, влияющие на Геральта и на жизнь окружающих его персонажей, а также глубокую и увлекательную систему боя», – вскоре после мероприятия объявляет сайт Game Informer[140].

После релиза «Ведьмака» некоторые игроки кричат: «Даунгрейд!»[141] – критикуя решение студии нанести урон версии для PC, чтобы портировать игру на консоль. В ответ Марчин Ивиньский объясняет, какие моменты неизбежны при выпуске такой игры, как «Ведьмак 3»: «Если бы мы не задействовали консоль, “Ведьмака 3” не было бы. Мы просто не можем себе это позволить, так как консоли в итоге дают нам достичь более высоких показателей продаж, увеличить бюджет на игру и инвестировать все в развитие этого грандиозного мира. Если разрабатывать игру только для компьютера, мы, вероятно, можем получить графику получше. Но мы не можем позволить себе такую игру»[142]. Интервью с Eurogamer напоминает скорее сеанс словесной эквилибристики, чем продуманную промоакцию. Ивиньский наверняка задается вопросом: «Может быть, нам вообще не следовало показывать первую демоверсию на VGX?»

Причина этого «даунгрейда»? Как объясняет Бадовский, дело в смене рендерера: «Может быть, с нашей стороны было неразумно менять систему рендеринга в этот момент, потому что после VGX ее снова модифицировали. Было две возможные системы, но одна победила, потому что весь мир получался более красивым и днем, и ночью. Другая система потребовала бы усилить динамическое освещение, и с таким большим миром это попросту не сработало бы». Итак, это действительно даунгрейд? Да, но по уважительной причине.

«Ведьмака 3», как и большинство игр ААА (то есть крупнобюджетных), неоднократно обрезали в ходе разработки или уже в самом конце, когда и без того ограниченное время – мы увидим это немного позже – подходило к концу, а нужно было еще отшлифовать и сбалансировать каждую часть игры, каждый механизм. А если нет возможности исправлять, если нет нескольких недель на доработку, игру пилят, делят и выпускают по частям. Кстати, в интервью на вопрос о неоднократных задержках выхода Cyberpunk 2077 (анонсированного, напомним, в 2012 году) Марчин Ивиньский отвечает, что, даже если на ту или иную функцию ушел не один месяц, но она не работает как задумано, CD Projekt RED без всяких сожалений ее выбросит[143]. И неважно, что один или несколько работников сидели над ней ночами, неделями. В CD Projekt нет места недоработкам. Разработанная небольшой командой в пятнадцать человек игра Outward – RPG на выживание в открытом мире, вышедшая в 2019-м, – не потребовала таких мер: сначала игру спроектировали в ходе масштабного препродакшена, затем разработали с учетом человеческих и материальных ресурсов студии. И без серьезных кранчей.