– Это вы! Давно вас не было видно, – он говорил на северокорейском диалекте. – Вы знаете, что ваш дом внесен в генеральный план города?

– Что? В генеральный план? – Жена была просто ошарашена, она взглянула на меня. У меня тоже екнуло сердце.

– Да. Видно, вы совсем ничего не знаете.

– Раньше же его не трогали, а теперь-то что?

– Странный вопрос. Так в этом и есть суть городского плана по перестройке. Он включает в себя те дома, которые раньше туда не входили. – Мужчина усмехнулся, будто услышал несусветную глупость, а я подумал: «Ах вот как. Вот, значит, почему нам вчера позвонили».

– Продавайте дом. Я найду вам хорошего покупателя. Если вы согласитесь продать дом за сто тридцать пять, то даже есть человек, который готов выплатить всю сумму наличными уже сегодня.

– Сто тридцать пять? Что за сто тридцать пять?

– Миллион триста пятьдесят тысяч вон.

– Что за ерунда! Разве вы не знаете, сколько там стоит метр? Совсем совесть потеряли! – Жена покраснела от раздражения.

– Вы неправильно понимаете. Вы считаете по рыночной стоимости, согласно которой участок может стоить два миллиона вон, а если к нему еще добавить стоимость дома, то вполне может получиться сумма, на которую вы рассчитываете. Но только посмотрите, как проходит сделка на самом деле, я расскажу про соседний дом. Его выставили на продажу всего за миллион пятьсот тысяч вон, так с того времени прошло уже полгода…

– А разве там не маленький участок?

– Какая разница – большой или маленький, если он внесен в генеральный план по строительству.

На лбу жены выступили капельки пота. Покачнувшись, она села на стоявшую рядом табуретку. На лице было написано, о чем она думает: «Вот же беда! Как гром среди ясного неба! Ведь всему есть предел, а тут такое…»

Я снова подумал о том, почему нам вчера позвонили. Раньше я был уверен, что о внесении собственности в генеральный план города должны сразу же уведомить по почте – прислать срочное письмо. По логике вещей, это было очевидно. Значит, письмо пришло той женщине, которая сейчас снимает наш дом, а она не могла сообщить об этом по телефону и попросила приехать лично. Что же делать? Пошатываясь, я присел рядом с женой, погруженный в свои мрачные мысли. Наконец она понемногу стала приходить в себя. Сначала это было заметно по выражению лица, которое снова стало решительным. Она задала вопрос, который вызывал сомнения и у меня:

– Мне вот что здесь не понятно: мы не обращались к вам с просьбой продать наш дом, а тут уж и покупатель нашелся. Как такое возможно?! Вошел дом в план строительства или нет – без разницы, вы нам советуете продать его! Сто тридцать пять или сколько там, главное – продать! – Жена верно подметила некоторые детали.

Тут в лице риелтора появилась некоторая растерянность, он нервно улыбнулся:

– Ну, я так просто сказал. Раз ваш дом уже утвержден в плане, я хотел помочь вам хотя бы его продать. Вот о чем речь. Почему вы так волнуетесь? Риелторские сделки – та же самая торговля.

– Что за человек этот ваш покупатель?

– Он торгует на рынке тканями и холстом. Наверное, можно будет получить с него миллион четыреста тысяч вон. Если все пойдет удачно, то официальный договор не так важен. Главное – он может сразу отдать сумму наличными.

– А он знает, что наш участок внесен в городской план?