Пробуждение было тяжелым, похмельным. Бессонная ночь давала о себе знать. Едва приоткрыв глаза, снова зажмурилась от раздражающего света. Болели порезы, которые нанес оборотень, кровь с которых он хищно слизал, перед тем как овладел мной прямо на полу в столовой, пока на нас беспристрастно взирала почти полная луна.

Мне не нравилось, что первая мысль в проснувшемся мозгу была о Грире. Бурлящая смесь неприязни к нему, боязни и страсти превращала нашу близость в загадочный темный ритуал, к которому хотелось вернуться вновь. Таких любовников у меня еще не было…

– Он даже не человек, тварь, – сказала вслух, чтобы убедить себя в неправильности своего больного влечения. Не помогло. Пожалуй, именно этот ингредиент и привлекал.

Еще с полчаса лежала, пытаясь снова забываться, но сон не шел, поэтому, когда раздался робкий стук в дверь, поднялась на локтях и хрипло пригласила служанку войти. Это была та пухлая горничная, которая не побоялась поговорить ночью со странной незнакомкой, ворвавшейся в комнату прислуги.

– Доброе утро, мисс, – тихо проговорила она, отводя взгляд от моей обнаженной груди, с которой соскользнуло одеяло. – Уже полдень. Не изволите позавтракать?

– Изволю, – ответила я. – Как себя чувствует… Милли?

– О, вполне сносно, она сильная и смелая девушка, уже вернулась к работе, – отозвалась девица. – Что вам приготовить?

– Кофе. Будь добра, пригласи Милли ко мне.

– Никак не могу, миледи, – виновато улыбнулась горничная. – Хозяин сказал, что вам запрещено с ней общаться. О! Еще он просил напомнить, что вам нельзя покидать замок без его разрешения. Если вам что-то нужно из вашего дома, вы можете послать конюха Губерта.

– И кто же меня удержит? Ты? – усмехнулась, изучая пристальным взглядом смущенную толстушку.

– Все мы, мисс, должны следить за тем, чтобы вы оставались здесь.

– А ты знаешь, что вы становитесь соучастниками преступления, удерживая человека против его воли? – решила поиздеваться над девушкой.

– Герцог Грир говорит, что это для вашего блага. Значит, так оно и есть.

– Отлично он вас вымуштровал. Признайся, Ланс вас поколачивает, когда вы что-то делаете против его воли?

– Хозяин – очень справедливый человек, который ценит верность, – заученно ответила девица.

– Поколачивает, значит, – сделала я для себя вывод. – Ладно, черт с тобой, не буду сбегать. Тащи сюда кофе.

Когда служанка удалилась, неслышно затворив дверь, я привела себя в порядок и надела старомодное серое платье с корсетом, которое обнаружила в шкафу. Судя по запаху нафталина и обильным кружевам, вышедшим из моды еще до моего рождения, носила этот наряд еще прабабка Грира. Надеюсь, семейную реликвию он хотя бы не будет разрывать, как остальную одежду. Я все еще скорбела по двум своим прекрасным платьям. Ценой для первого стала жизнь мистера Поллака, которого – вот неудача! – сожрали свиньи, а второе подарила Дара после удачной охоты на генерала.

Нет, нужно обязательно с ней поговорить. Без лишних ушей, разумеется. Хотя здесь органы слуха могут быть даже у стен. Но я знала о месте в этом доме, где едва ли наткешься на случайную горничную, внезапно решившую затопить камин.

Порылась в секретере, обнаружила там пожелтевшую бумагу, древнюю чернильницу и ободранное перо. На нашем с Дарой языке символов – понятном лишь нам двоим шифре – набросала записку, в которой приглашала подругу в тайную комнату герцога, подробно описывая, как туда попасть. Оставалось только незаметно для остальных отдать бумагу наемнице. Доверять нельзя никому из прислуги.