Он вышел, он увидел меня. Я вся съежилась, стала маленькой мышкой перед большим волком. Грир абсолютно точно удивился – заметила, как на какое-то мгновение, на доли секунды, в глазах возникло смятение, – но вида не подал. Я, в свою очередь, старалась скрыть, что мое тело перестало подчиняться разуму, а дрожь унять просто невозможно.

– Здравствуйте, – поприветствовал герцог холодным голосом,  словно хлыстом ударил.

Что за нелепость? Почему он так на меня действует? Какого черта я вообще здесь?! Для чего сюда мчалась как безумная? Почему же «как»? Сумасшедшая… Мысли одна за другой пронеслись на задворках сознания, не остановились, и в голове остался только он. Тот, кого я жаждала увидеть, с кем встречаться мне было нельзя. Снова чувствовала, что падаю во тьму. И я так хотела, чтобы это падение продолжалось…

– Добрый день, – произнесла равнодушно. – Не ожидала встретить вас, – нажим на этом слове, – здесь.

– Я сам не думал, что приеду в Тилату, – неспешно отозвался герцог. – Но политика заводит порой дальше, чем хотелось.

– Все плетете интриги против Айзека? – мне понравилось, с каким безразличием произнесла это.

Он неопределенно повел плечами и скривился.

Из зала начали выходить люди, толпа политиканов, чиновников разных  уровней обтекала нас, среди прочих был и Эмиль, он заметил меня и, конечно же, подошел.

– О, так вы знакомы? – приподняв бровь, он посмотрел сначала на меня, потом на герцога.

– Я определенно не знаю эту женщину, – Ланс сказал это не для Саттона, абсолютно точно фраза предназначалась мне и значила: «Ты – лживая предательница, живущая под чужими именами». Он прав, понятное дело, но почему-то и я чувствовала себя преданной.

– Что ж, тогда стоит вас друг другу представить, – Эмиль приобнял меня за талию, и это было даже хорошо, потому что ноги плохо слушались. В глазах оборотня сверкнула молния, он перевел тяжелый взгляд на моего прекрасного любовника. Тот же не обратил внимания на выражение лица собеседника и продолжил: – Этот джентльмен – Ланс Грир, советник короля из Алабии, он, что примечательно, говорил на общем совещании о том же, о чем и ты мне совсем недавно. О готовящейся войне. А это прекрасное создание, Ланс, – Эстер, моя… моя женщина.

Ноздри герцога дернулись, губы вытянулись в хищный оскал, брови насупились, он подался вперед, словно готовился к атаке. Ревнует? Сердце екнуло от какой-то непонятной  смутной радости, но тут же сжалось в страхе за Эмиля.

– Нет, Грир, – я произнесла это одними губами, но знала, что он услышит. Правда, это вовсе не значит, что оборотень не нападет сейчас на Саттона. – Не надо. Пожалуйста.

Мужчина взглянул на меня, испытующе смотрел несколько секунд. Я тонула как муха в янтаре в этом желтом тумане, но в ответ глядела открыто, в моих глазах он с легкостью прочел бы все, что думаю, о чем страдаю. Если бы этого захотел.

Грир резко развернулся, звякнул шпорами и, топая тяжелыми дорожными сапогами, пошел к лестнице.

Тело бил озноб.

– Ни черта понимаю… Я его чем-то разозлил? – с недоумением спросил Эмиль, переводя взгляд на меня. – Эй, милая, что с тобой? Ты плачешь?

И правда, по щекам текли слезы. В какой момент я начала реветь?

– Нет, все хорошо, – выдавила с трудом, а сама хотела оказаться в лесу в одиночестве и громко и долго кричать… – Я… я пришла сказать, что Хаммерман согласился помочь мальчишке, и даже не будет брать за это деньги. Спасибо, что свел нас.

– Рад этому, – Эмиль слабо улыбнулся. – Прости, мне нужно идти, сейчас будет совет… А ты неважно выглядишь. Иди в гостиницу, ложись спать, не жди меня. Я сегодня не приду.