– Тебе нездоровится?
– Не мне. Нужно помочь одному мальчишке.
Я решила откупиться от этого паршивого чувства, терзавшего уже несколько часов. Помогу Матиасу и забуду все. Эти проблемы тощих девочек со взрослыми глазами, обреченных солдат, отправляющихся на смерть, погибающих городов и стран – не мое дело, я несу ответственность лишь за свой зад, который моими стараниями сейчас в тепле в прямом и в переносном смысле.
– Это связано, с тем, что случилось ночью? – он сегодня задает непривычно много вопросов.
– Да. Но это не важно. Эмиль, помоги мне найти доктора, я заплачу ему, сколько нужно. Так и передай: готова отдать любые деньги.
– Сегодня же поговорю с Хаммерманом.
– Спасибо, – прошептала, уткнувшись в грудь Саттона.
Мерное глубокое дыхание, спокойствие и умиротворение, которые мужчина излучал, баюкали меня. Даже жаль будет его покидать, когда я уеду из Тилаты… Но поскорее бы это случилось!
45. Помогите, доктор!
После обеда, когда собиралась выйти на прогулку, в дверь постучали. Неожиданным визитером оказался посыльный, он принес записку, написанную размашистым почерком Саттона.
«16 часов. Госпиталь св. Августина. Дж. Хаммерман ждет тебя. Вечером не приду. Срочные дела».
Спасибо, Эмиль.
Он и правда хороший человек, что удивительно для такого ослепительного красавца, особенно занимающего высокую должность. Но еще больше я ценила в нем то, что он никогда не задавал лишних вопросов и сам не стремился завалить меня ненужными сведениями о себе. Вместе мы отдыхали: дружили телами и редко говорили, ему не важно мое прошлое, потому что для обоих было ясно, что будущего у нас нет.
До больницы пошла пешком, еще по прошлому визиту в Тилат помнила, где она находится. Старейший госпиталь континента был достопримечательностью, на которую приезжали посмотреть даже из других городов и стран, но я никогда не понимала этой тяги людей ко всякой рухляди, которую называют «наследием эпохи». Госпиталь являл собой античную развалюху, сохранение которой стоило бюджету немалых денег, а в теперешние голодные времена средств не хватало, чтобы залатать все дыры, поэтому вид предо мной предстал более чем печальный – краска облупилась, штукатурка отваливалась. Облепившие крышу крыльца вороны отлично дополняли картину медленной и неминуемой гибели древней больницы.
Дверь отворилась со скрипом. Внутри, как ни странно, оказалось весьма тепло, следов разрухи не наблюдалось, высокий – футов пятнадцать, не меньше – потолок не грозил упасть на голову и даже был недавно побелен.
Я поймала за локоть сестру милосердия и поинтересовалась у нее, где могу найти некого Дж. Хаммермана. Она, прищурив глаза, задала свой вопрос:
– Вы ведь знаете, что он – платный доктор?
– Я похожа на человека, который не может заплатить? – стало смешно. Один мой браслет стоит как половина этого здания, если не брать в расчет его историческую ценность, а уж об остальных украшениях и говорить нечего.
– Сейчас такие времена, что даже богатые начали ходить к простым врачам, – невозмутимо ответила женщина и поджала тонкие губы.
– У меня пока не настали. Где его кабинет?