Впервые я видела, как кто-то краснел так же быстро и обильно, как и я.

Полноватые щеки залились краской.

— Тебя уволили! Уволил сам генеральный! Так почему я вообще с тобой должна считаться?! — возмущенно спросила она. — Да я тебе твои документы, хамка ты эдакая, буду делать неделю! Ты в конце января их только увидеть сможешь! Ты…

Больше продолжать этот цирк я была ненамеренна.

Молча, что далось мне с огромным трудом, я встала и вышла из кабинета.

В спину мне летели нелицеприятные выражения.

Кто-то выглядывал из кабинетов, провожая меня взглядами, кто-то сторонился, пропуская, а я чувствовала себя оплеванной.

Почему она считает, что виновата тут я? Потому что не промолчала, не была умнее ее?

Я с силой нажала на кнопку лифта.

А Лев Николаевич? Раз он так заботится о репутации сына, зачем он пустил рекламу? Зачем объявил об интересе модельных агентств при остальных сотрудниках?

В том, что он так сделал, тоже виновата я?

Двери лифта открылись, и я, не замечая ничего вокруг, зашла внутрь.

— Здравствуй-здравствуй, Анечка. Что же ты как тучка ходишь? Ярик плохо о тебе заботиться?

Я мысленно застонала.

Филипп, начальник отдела продаж, сейчас был вот совсем не вовремя.

— Как у вас все фамильярно, — вдруг хмыкнул кто-то слева, и я увидела Игоря Альбертовича, начальника отдела закупок.

Поздоровавшись с обоими, я решительно сделала вид, что оглохла. Тем более, что оба мужчины решили посоревноваться в красноречии, определяя, как нужно обращаться к плохо знакомому чужому секретарю.

— Аня, кстати, а когда у тебя будет свободный вечер? — вдруг обратился ко мне Игорь Альбертович. — Мы в выходные с Элей обсудили все, и хотим тебя нанять. Ты же сможешь нас двоих пофотографировать?

Вот. Игорь Альбертович оценил качество работы, а кое-чей отец только обвиняет, считая позирование «фиглярством».

— В любой день. Хоть завтра, — улыбнувшись, кивнула я, немного успокаиваясь.