Глава 65

Почему я не сказала Славе о записке?

Этот вопрос мучал меня на корпоративе, дома и сейчас, когда я, совершенно непрофессионально оставив свое место, направлялась к кабинету Льва Николаевича.

Почему я не сказала? Чтобы Слава не волновался, или потому что мне самой было стыдно?

Слава сказал, что моя работа ему понравилась, что он совершенно не злится на меня. А я не могла согласиться, вспоминая его похолодевший взгляд и поджатые губы. Как можно не злиться, если из-за меня над ним смеялась вся компания?..

Просторный холл заканчивался приемной секретаря, мягкими диванчиками, кофемашиной и кулером. Всем, что могло хоть немного успокоить разволновавшуюся меня.

Хорошо, что я пришла чуть раньше. Спокойно познакомлюсь со своим коллегой, узнаю в каком настроении начальство…

— Добрый день. Мне должно быть назначено на одиннадцать двадцать, — нерешительно улыбнулась я мужчине, который тут же поднял на меня взгляд, стоило подойти.

— Добрый, проходите, Анна. Лев Николаевич уже ждет вас, — сухо произнес секретарь, кивая на закрытую дверь кабинета.

Да, времени успокоиться, похоже, не будет...

Я покосилась на внушительные часы, показывающие, что до назначенной встречи оставалось еще пять минут. Ну, хоть не опоздала.

Переспрашивать было бы глупо, поэтому, незаметно вытерев о подол офисного платья руки, я тихонько постучала, а после потянула дверь на себя.

Кабинет Льва Николаевича был немногим просторнее Славиного. Такая же рабочая зона, с внушительным деревянным стол из нашей премиальной коллекции, такая же зона отдыха с диванами и журнальным столиком.

Единственное видимое отличие, кроме цветовой гаммы стального цвета, были высокие кованные скульптуры возле стен. Наверное, наш генеральный любит искусство.

Сам хозяин кабинета сидел на рабочем месте и до моего прихода, что-то изучал на разложенных перед ним бумагах, но, стоило мне зайти, Лев Николаевич откинулся на спинку, переведя изучающий взгляд на меня.

— Доб… — я запнулась от волнения, и, прокашлявшись, продолжила. — Добрый день. Вы хотели меня видеть?

Лев Николаевич ответил не сразу. Оглядел меня с ног до головы и произнес:

— Добрый. Проходи.

На негнущихся ногах я дошла до его стола. Стула, чтобы я могла сесть, не было, да и мне никто это сделать не предлагал.

Изматывающее молчание продолжалось, а я, сжав в руки в замок, пыталась заставить себя мило улыбнуться. Получалось не очень.