— Ты знаешь, почему я тебя вызвал? — наконец, проговорил Лев Николаевич, и от его тона у меня мурашки по спине побежали.

Хотелось спрятаться, чтобы только скрыться от его сверлящего взгляда.

— Из-за конкурсной работы? — тихо-тихо произнесла я, понимая, что молчать вечно не получиться.

— Именно, — кивнул генеральный и вдруг резко ударил ладонью по столу. — Кто дал тебе право размещать личные фотографии начальника?!

Я вздрогнула, еще сильнее сжимая сцепленные руки, и, судорожно краснея от осознания собственного вранья, произнесла:

— Ярослав Львович был не против…

— Неужели. То есть узнал об этом заранее?

Я молча опустила глаза, а генеральный довольно хмыкнул, продолжая:

— И ты будешь мне доказывать, что Ярослав действительно хотел, чтобы его принимали за фигляра, торгующего своим лицом?

Дышать становилось все труднее, а чувство вины, не утихающее с корпоратива, с новой силой принялось разъедать душу.

— Я не подумала… — выдохнула едва слышно.

— А ты вообще умеешь это делать? — резко произнес Лев Николаевич. — Ты подставила своего начальника. Для Ярослава это удар по репутации. Что будут думать о нем наши партнеры и конкуренты? Что будет, когда он соберется, наконец, идти на повышение?

Сглотнув, я тихо произнесла, поднимая голову:

— Что Ярослав Львович выглядит настолько представительно, что компания не стесняется показывать его на своих баннерах?

— Нет, Аня, — едко отозвался Лев Николаевич, покачав головой. — Что Ярослав настолько самовлюблен, что, бросив все дела на самотек, решил покривляться перед камерой.

— Он мог это делать и вне рабочего времени, — пискнула я, удивляясь, откуда у меня взялась смелость перечить самому генеральному.

— Во вне рабочего времени? — прищурившись, переспросил Лев Николаевич неожиданно ласковым тоном. — То есть после работы, дома? Значит, ты даже не скрываешь, что спишь с Ярославом?

Краска бросилась в лицо, а язык будто завязался узлом и никак не мог произнести ни слова.

— Молчишь? Ты самая глупая из его любовниц. Да еще и принесшая ему такой репетиционный ущерб.

Если еще недавно я задыхалась от волнения, то теперь я задыхалась от возмущения.