— Внимание, тишина в студии! Начали!

— Дамы и господа, напоминаю вам, что сегодня тема нашей программы — домашнее насилие, и у нас в студии девушка, которая знает об этой проблеме не понаслышке. Как вас зовут?

— Меня зовут Анастасия, — говорит она своим бархатным голосом и без тени смущения смотрит в камеру. Ведущий ей нравится. Все идет замечательно. Несколько десятков человек уже сейчас смотрят на нее не отрываясь, ловят каждое ее слово, не говоря уже о том, что будет потом, когда все это выйдет в эфир. Не говоря уже о том, что за все эти удовольствия ей очень прилично заплатили. У нее уютная чистая квартирка, ей тепло, она причесана, приодета и накрашена, она в жизни не выглядела так хорошо.

— Так что же с вами случилось?

— Когда он ударил меня в первый раз, — говорит она, и ее ресницы, подрагивая, взлетают вверх, — меня больше всего поразил звук. Знаете, такой кошмарный, хлюпающий звук, как будто вы роняете на под большой кусок сырого мяса. И только потом я почувствовала боль. И потом — удивление, ведь мой муж всегда был таким уравновешенным, таким надежным… И вдруг… Это было так неожиданно…

Тут она обводит присутствующих внимательным взглядом, и произведенный эффект ей нравится: зрители застывают едва ли не с раскрытыми ртами, и даже ведущий при словах «сырой кусок мяса» заметно морщится. Она открывает рот, чтобы продолжить. На чем она остановилась? И вдруг… И вдруг с трибуны раздается действительно неожиданный возглас:

— Что за херня у вас творится?! Откуда вы взяли эту дуру?!

— Пожалуйста, успокойтесь! Иначе мы выведем вас из студии!

— Меня?! Да месяц назад я видел, как эта засранка рассказывает, что у нее рак!

Камера дергается, потому что оператор позади нее хохочет, как сумасшедший. Публика недовольно шумит. Ведущий покрывается красными пятнами.

— Где редактор?! Пусть сюда немедленно подойдет редактор!

Впрочем, она не собирается ждать редактора. Она вскакивает со своего удобного кресла и бросается к выходу. На бегу успевает схватить свою сумочку и пальто. Она может казаться трогательной и несчастной или нежной и расслабленной, но об осторожности не забывает никогда. Она ни за что не оставит свои вещи вне пределов досягаемости. Ведь этот псих, который видел передачу про рак, не собирается бежать за ней? Кажется, собирается. Она слышит за собой топот и прибавляет шагу. Какая незадача! Кто бы мог подумать? Кто вообще запоминает придурков, которые рассказывают о своей тяжелой жизни в телешоу? Ждать лифта слишком долго, стуча каблуками, она бежит вниз по лестнице. Судя по шуму, ее догоняют. Интересно, их много? Она пролетает мимо охранника, помахав пропуском посетителя, и выскакивает за дверь. На улице скользко, здесь на каблуках далеко не убежишь. В нескольких метрах дорогая машина с включенными фарами, за рулем мужчина. Собирается уезжать? Или кого-то ждет? На сомнения нет времени, она дергает на себя дверь — открыта. Она прыгает на сиденье и кричит:

— Пожалуйста, помогите! Они хотят меня поймать!

И вот чудо! Он без единого слова трогается с места.

Когда он поворачивает за угол, а ее дыхание становится чуть ровнее, она говорит: