– Уходи!

Он возблагодарил Шестерых, что та послушалась. Орсио, ругнувшись, кинулся в обход, крикнув:

– Один со мной! Остальные – разберитесь с щенком! Талетти главный! И осторожнее!

«Осторожнее» прозвучало не зря. Вира окатило холодом. Он еще никогда не испытывал такого гнева. Спокойного, расчетливого, не трогавшего разум. Ему все виделось четко и ясно.

Пятеро против одного.

Не имеет значения.

У него не было никаких сомнений, и первый, не успевший достать клинок, захрипел, когда кинжал подскочившего ученика Нэ рассек ему шею. Удар меча противника Вир принял на щит, отвел плечо, вновь скрылся за артефактом Мальта от бастарда.

Болт с лязгом врезался в преграду. Отлетел, как и предыдущий, оставив слабую ноющую боль в левом предплечье.

Вир сменил позицию, пляшущим шагом разрывая дистанцию, и бастард вместе с топориком третьего прошелестели мимо. Кинжал врезался в ребро бородатого малого, сломав кость, погрузился глубоко.

Человек вскрикнул.

Защитник Бланки кувырнулся, бастард свистнул над головой. Смертельно раненный пятился назад, выронив топорик, и Вир оживил в памяти, как пользоваться таким оружием. Земля медовых слив. То, что сейчас называют Лоскутным королевством, славилось в прошлые времена этой школой.

«Куница спасается от совы», «Куница тревожит росу» и после «Куница проскальзывает мимо капкана». Он поймал череду ударов на щит, когда двое бойцов его атаковали, а Талетти спешно перезаряжал арбалет. Продержался двадцать секунд против бастарда и корда, пытаясь придумать, как обойти их и добраться до стрелка.

Но не успел, и болт по летки вошел в правую ногу.

Его сознание все еще застилал холодный гнев, боль не тревожила. Вир лишь почувствовал, что в бедре слабо печет, а штанина мокнет.

Он со страшной силой швырнул топорик, и тот, размывшись в диск, врезался стрелку в лицо, застрял в костях черепа, опрокинул на спину.

Человек с бастардом неразумно сократил дистанцию, лишая себя замаха, Вир бросился к нему, врезался, взяв в клинч, заблокировав руку с оружием, потянул за собой, благодаря силе и росту защищаясь плененным от второго из уцелевших.

Они боролись, рыча и плюясь, словно рассерженные коты, пока ученик Нэ, помня совет Лавиани, не сделал должное. Он выдернул болт из своей ноги, все так же не чувствуя боли, и воткнул его мечнику в глаз, почти сразу же оглохнув от страшного воя.

Вир оттолкнул от себя врага, вырвал из его пальцев бастард, закинул руку со щитом за спину, угадав движение последнего противника. Корд, который должен был перерубить ему позвоночник, звякнул о металл, отскочил.

Он чуть замешкался, не закрылся от выпада, получил глубокую, сильно кровоточащую рану в грудь. Рубашка, кожа, мышцы были рассечены до костей.

«Куница гонится за своим хвостом», «Куница бежит по остывающим углям», «Куница отскакивает от дикобраза» и наконец, «Куница сжимает зубы на куриной шее».