Я словно окаменел. Невозможно.

— Они очень хотят этого союза. — Роман улыбается. — На кону самая красивая женщина итальянской мафии.

Максим передает фотографию Косте, скрещивает руки на груди и смотрит на Романа.

— В чем подвох?

— Почему ты думаешь, что есть подвох?

— Итальянцы никогда не отдадут дочь капо, особенно с такой внешностью, в братву. Неважно, как сильно они хотят союза. Должно быть, с ней что-то не так.

— Ну, есть одна маленькая загвоздка, но я бы скорее назвал ее бонусом, — ухмыляется Роман.

Я беру фотографию, которую передает мне Костя, и смотрю на нее. Она стала еще красивее, распущенные волосы обрамляют ее идеальное лицо, а светло-карие глаза улыбаются в камеру. Стиснув зубы, я передаю фотографию Ивану. От одной мысли о том, что один из моих товарищей получил ее, на меня накатывает волна ярости, и я изо всех сил сжимаю ручки кресла, чтобы не ударить что-нибудь.

Иван смотрит на снимок, приподняв брови, затем подталкивает Дмитрия локтем и передает ему фотографию.

— Она не похожа... на итальянку. — Дмитрий согласно кивает, глядя на фотографию в своих руках: — Я думал, что у всех итальянок темные волосы. Ее удочерили?

— Нет. Бабушка по материнской линии была норвежкой, — вставляет Роман.

Сергей следующий, но он просто передает фотографию Павлу, даже не взглянув на нее.

— Чтоб меня черти драли, она горячая, — присвистывает Павел. — У тебя есть другая фотография? Желательно без одежды.

Я смотрю на стену напротив меня и сжимаю стул еще сильнее, пытаясь сдержать желание встать и врезать Павлу по лицу или сделать что-нибудь похуже, например, забрать ее себе. Павел продолжает смотреть на фотографию, и на мгновение я представляю, как он прижимает ее к себе, и мой контроль исчезает в доли секунды.

— Я возьму ее, — говорю я.

Абсолютная тишина заполняет комнату, когда все взгляды устремляются на меня, удивление и неверие видны на каждом лице. Я поворачиваюсь к Роману, который смотрит на меня, приподняв брови.

— Интересное развитие событий, — говорит он. — Я планировал отдать ее Косте, если бы никто не вызвался. Он ближе всех к ее возрасту.

— Ну, он ее не получит.

— Ты еще не слышал, в чем подвох, Михаил. Может, передумаешь.

— Я не передумаю.