– Ясно-ясно, Костыль. – Садовников понял, что Шевцов ему поверил. – Вот теперь другое дело. Обидно было, понимаю. А что-нибудь видел: наркотики, оружие, прочую противоправную деятельность?
– Ну-у, – протянул сталкер. – Охрана вся при стволах, а больше ничего такого я не заметил.
– Ладно. – Майор сунул Садовникову в карман свой «Парламент». – Заслужил.
– Я могу идти, командир?
– Только один момент: если Шимченко пригласит тебя еще раз, не отказывайся. Внимательно смотри по сторонам, может, увидишь что-нибудь любопытное.
– Товарищ майор. – Садовников невесело усмехнулся. – Если сенатор пронюхает, что я шпионю за ним, он мне яйца отрежет.
Шевцов покачал головой:
– Пусть только попробует. Возникнут сложности – мы протянем руку помощи. Поверь: с нами даже сенаторы не связываются.
Садовников выбрался из машины. Майор завел двигатель, авто тронулось, поползло, царапая днище о плохонькую дорогу искитимской окраины.
В пачке вместо сигарет оказались деньги. Не много, конечно, но лучше, чем просто «спасибо» да ноющая боль в потревоженной ноге.
К тому же дорога ложка к обеду: Татарин уже вернулся, в его ларьке горел свет, словно маяк в морозном мраке февральского вечера.
Часть вторая
Сегодня к нам домой пришли мутанты. Их было много. Они смеялись, разговаривали, ели и пили, еще не понимая, кто они есть. А потом они мутировали и стали мутантами. Я не видел, как именно это произошло, потому что играл на приставке, но я бы хотел увидеть, потому что интересно. Я всегда знал, что Зона до нас дотянется. Сначала она нас отметила, как отмечает цель красная точка лазерного прицела, а потом поглотила. Вместе с домом и со всеми, кто был внутри. С двором и гаражом, с лесом и дорогой. Я оказался в Зоне, как давно мечтал. Теперь мне надо выйти из Зоны, как это делают настоящие сталкеры. Но я не могу это сделать, потому что внизу – много мутантов, они стерегут выход. У меня есть вода и конфеты, я что-нибудь придумаю.
Немножко жалко Гопу, неужели он тоже станет мутантом? Было бы любопытно взглянуть.
Глава пятая
«Ушел, – подумал Садовников, прижимаясь спиной к бетонному блоку, лежащему поперек дороги. – Надо же – ушел…»
По лицу струилась кровь. Рана на скуле под правым глазом назойливо саднила. Но это была, в общем-то, царапина. Куда больше боли доставляло понимание, кто именно в него стрелял.
Гаечка целила в голову. Гаечка была полна решимости вышибить ему мозги.