Нина побледнела, на мгновение прикрыла глаза, словно пытаясь защититься от этой никому не нужной правды, а потом решительно и отчаянно вздернула подбородок.

– Ксюша мне уже сказала, что ты знаешь, какую мученическую смерть приняла твоя прабабка. И от кого приняла, тоже сказала.

– От зверя. – Нинины губы побелели. – Ее убил зверь.

– Может быть, зверь, а может, и человек.

– Лютаев?

– Да. – Яков кивнул, вернулся к столу, уперся локтями в столешницу. – И я вот никак для себя не решу, какой зверь страшнее: тот, что о четырех ногах, или тот, что о двух.

– Он может ходить на задних лапах, – сказала Нина шепотом.

– Кто? – Яков вернулся обратно к столу.

– Сущь. Зверя зовут Сущь.

– Кто зовет? – Поверх «авиаторов» Яков пристально посмотрел на Нину. – Откуда ты вообще про него знаешь?

– Эта тварь вчера ночью напала на мой джип, – признался Чернов с неохотой. Посвящать Якова в подробности вчерашнего происшествия не хотелось, но дело с каждой минутой меняло масштабы, втянутыми в него оказывалось все больше и больше людей. – Если не веришь, можешь изучить повреждения на эмали.

– Верю. – Яков закивал с таким же энтузиазмом, с каким до этого кивал Березин. – Тогда и вам двоим будет легче поверить в то, что я вам сейчас расскажу. – Он откинулся на спинку стула, поднял на лоб очки. – Когда Генка Сычев говорил про требуху, что из его пуза вываливалась, он нисколечко не преувеличивал, потому что это я его тогда полумертвого нашел и вот этими самыми руками, – Яков глянул на свои широкие, заскорузлые ладони, – его требуху ему обратно в пузо запихивал, а параллельно пытался остановить кровотечение из порванной ноги. А еще бога молил, чтобы он дотянул до больницы, потому что с такими ранами не живут.

– Но он ведь выжил, – произнесла Нина с каким-то непонятным упрямством.

– Выжил, но какой ценой? Про то, что раны до сих пор кровоточат, он сказал, а про то, что живет уже больше двадцати лет на обезболивающих, сказать забыл.

– Что случилось с Березиным? – перебил его Чернов. Откуда-то он знал, шестым чувством догадывался, что паралич Березина – это не просто так. – Как давно у него случился инсульт?

– Давно. – Яков мотнул бритой головой. – Почти в то же время, как Генку тварюга эта порвала на британский флаг.

– Его тоже порвали? – Видимых следов на Егоре Березине Чернов не заметил, но ведь и Сычев свои страшные раны никому не демонстрировал.

– Его утопили, – сказал Яков с таким выражением лица, что не понять, говорит он правду или шутит.

– В Темной воде?

– Да. Генка тогда как раз в больнице был, в реанимации. Еще не живой, но уже и не мертвый, достали его с того света районные хирурги. Вот мы с Егором и решили отметить это дело. Ну, и помянуть Силичну с… – он осекся, – с Аленой помянуть. Чтобы, значит, без посторонних глаз. Потому и приехали на Темную воду, чтобы никто не мешал.